Кукурузные человечки

-Давай смотреть вон туда, - Славик показал на кукурузу. - Сколько уже?

-Без одной минуты шесть, - ответил отец, поддерживая одеяло на плечах сына.

-Вон они - смотри! - крикнул Славик.

Над кукурузой завис серый диск. Повисел, покачиваясь, словно решая, лететь ему или нет, и рванул вдруг в сторону и вверх и сразу же исчез из виду.

Место первого диска занял второй. Славик закричал:

-Ребята, я вас вижу! До свидания! Питя, пока! Пока! Прилетайте еще!

Диск повисел в воздухе, покачиваясь чуть дольше первого. Миг - и так же рванулся в сторону и вверх.

Стало тихо-тихо. Даже деревенские петухи замолчали на целых две минуты. Потом снова раздалось неуверенное:

-Ку-ка-ре-ку-у?

И ему тут же ответили:

-Ку-ка-ре-ку-у-у!

Зачем художнику коза

Хорошо было идти по отвоеванному у трактора лугу! Сохранившиеся под кустами цветы тысячелистника, голубого цикория и желтой ястребинки кивали Кубику и Славику, кланялись, благодарили, казалось, за спасение.

Нинки с ними не было - завтрашняя первоклассница уехала с бабушкой в райцентр покупать что-то для школы.

Шагали по лугу молча. И вдруг Славик, шмыгнув носом, спросил:

-Дядя Витя, ну зачем вам коза? - Слезы уже готовы были брызнуть, и он надеялся, что смешной рассказ отвлечет его.

-Коза? Зачем мне коза? - Кубик остановился. - Ты ведь знаешь, что до сих пор я тебе говорил только парвду?

Славик кивнул.

-А хочешь, я расскажу тебе сказку? Сказку о том, для чего мне коза?

Славик снова кивнул.

-Тогда слушай. - Кубик двинулся шагать по лугу, двинулась вперед и его сказка. - Жила-была на свете коза... Она до невероятности была похожа на одного человека - та же бородка, те же глаза, те же рога...

-Рога? Разве у человека бывают рога?

-У этого - да. Он был ужасно бодливый, и тем, кто его хорошо знал, казалось, что у него, кроме козьих бороды и глаз с вертикальными щелочками, есть еще и рога. Ну и вот, этот человек...

-Вы же про козу начали рассказывать!

-Не перебивай, если хочешь слушать дальше. Этот человек, тоже, между прочим, художник или, вернее. числящийся художником, был бездарен. Без-дарен, Славик, и нет, быть может, беды большей для человека, чем эта. Он завидовал другим художникам, но подняться до их уровня не мог. Не мог - его картины были унылы, безрадостны, как... ну с чем сравнить мне его холсты? - Кубик обвел взглядом луг.

Славик тоже огляделся.

-Вот невезение! Нет здесь ничего унылого, хоть луг и скошен, и близко осень. Все хорошо: и старые деревья, и кусты, и редкая зелень, и желтизна там и сям. Вон сиреневый тон заполняет низину, а пашня за рекой - глянь-ка! - фиолетовая, сизая... А речка - обрати внимание - стальная, голубая, синяя. Не с чем мне сравнить унылые картины этого художника! Разве что с передником Евдокимовны... Так вот, чтобы подняться в признании до других художников, а может, даже обогнать их, стал человек, похожий на козу, их бодать...

-Как это?

-Нет ничего проще. Он стал говорить, что творения их сложны, непонятны, что таких красок в природе нет...

-И ему поверили?

-Дело в том, что он говорил это не художникам, а людям, от которых зависело - взять или не взять картину на выставку. А те, видя перед собой действительно не с первого взгляда понятные холсты, с ним соглашались. И вскоре тот человек поднялся выше тех, с кем соперничал. И они даже стали от него зависеть! Его картины, похожие на передник Евдокимовны, висели теперь на каждой выставке. Наш козьебородый и козьеглазый стал даже поучать других художников, как нужно работать кистью, а если с ним не соглашались, бодать их...

-Это сказка? - недоверчиво спросил Славик.

-Конечно! Разве ты не видишь, что здесь все неправда? Разве бывают на свете рогатые люди?

-По-моему, бывают, - задумчиво ответил Славик. - Дядя Витя, а вы ведь так и не сказали, зачем вам коза.

-Самое главное забыл! Слушай же. Ты знаешь, что я беру Маньку на этюды..Ну так вот. Работаю как-то я, работаю, увлекся, вдруг слышу: сзади кто-то шевелится. Оглянулся - и не пойму: кто? Манька или... ведь моя коза и тот человек, о ком я говорил, до невероятности похожи! Наконец до меня дошло: тот человек, что поучает меня, бодает и критикует, - он ведь всего-навсего... коза! А я-то разговаривал с ним, спорил как с человеком! И так, Славик, стало мне легко и хорошо, так весело, что я рассмеялся. Понял теперь, зачем мне коза?.. Боюсь только, что когда я вновь увижу того человека, то расхохочусь прямо в его козьи, с вертикальными щелочками глаза...

-Нинка сказала бы сейчас: критикант ты, Кубик, - проронил Славик.