Кукушата Мидвича

Немного времени спустя последовала новость: миссис Либоди по рекомендации доктора Уиллерса отправилась в санаторий — отдохнуть и подлечиться. Это известие было воспринято скорее с жалостью, чем с удивлением.

В середине марта Алан и Ферелин впервые после свадьбы посетили Мидвич. Пока Ферелин дожидалась отставки Алана в маленьком шотландском городишке, мачеха не решалась беспокоить ее положением дел в Мидвиче. Теперь же это пришлось сделать.

Озабоченность Алана еще углубилась, когда он узнал все. Ферелин слушала не перебивая, лишь изредка поглядывала на мужа. Она первой прервала молчание:

— У меня такое чувство, будто это чья-то глупая шутка, — она замолчала, пораженная неожиданной мыслью. — Какой ужас! Ведь это может быть основанием для развода… Дорогой, ты же не хочешь развестись со мной?

М-р Зеллаби наклонился, с удивлением глядя на дочь, Алан нежно обнял Ферелин.

— Мы еще немного повременим с этим, ладно? — мягко спросил он.

— Любимый! — выдохнула Ферелин, крепко сжав его руку.

Она повернулась к Анджеле и попросила рассказать о памятном совещании во всех подробностях. Полчаса спустя они вышли, оставив мужчин наедине.

Алан дождался, пока дверь плотно закрылась.

— Знаете, сэр, по-моему, это удар под дых.

— Вы правы, юноша. Подверженность предрассудкам — болезненное свойство человеческой натуры. Я говорю о нас, мужчинах, с женщинами дело обстоит еще серьезнее.

— Это ужасный удар для Ферелин. Да и для Анджелы, — поправился Алан. — Конечно, Ферелин вряд ли сразу поймет все детали, в такие вещи нужно вникнуть.

— Дорогой мой, — сказал Зеллаби. — Как муж Ферелин вы имеете право составить о ней любое мнение. Единственное, чего нужно избегать — для вашего же собственного спокойствия — это ее недооценки. Уверяю вас, она поняла много больше и глубже, чем вы считаете. Просто она немножко схитрила. А ее озабоченность сыграна для вас, на всякий случай, так вы станете больше о ней беспокоиться.

— Вы так думаете? — уныло спросил Алан.

— Да. Более того, ее поведение вполне благоразумно. Чрезмерные волнения утомительны. Лучшее, что может сделать человек в подобной ситуации — это определить причины беспокойства и предпринять необходимые практические шаги.

Я исхожу сейчас из своего богатого опыта. Вы даже не представляете, сколько старинных поговорок, цыганских предсказаний припомнили в деревне за последние месяцы. Все женщины превратились в ярых собирательниц фольклора. Они усвоили, что в их положении опасно проходить через кладбище в ночь на пятницу и самоубийству подобно носить зеленое. Что если оброненная игла втыкается острием в пол, то непременно будет мальчик. Как замечательно, правда? Я даже подумываю о том, чтобы собрать все эти перлы да и подсунуть с серьезным видом своим издателям — возможно, тогда они наконец оставят меня в покое…

Повинуясь долгу вежливости, Алан поинтересовался, как продвигается работа д-pa Зеллаби. Тот грустно улыбнулся.

— «Британские огни» я должен завершить к концу месяца — по договору. По сути же готовы только три главы, и если бы я помнил, о чем там идет речь, то, вероятно, счел бы их устаревшими. Так много всего произошло!

— Чему я поражаюсь больше всего, это как вы ухитрились сохранить в тайне все происходящее. Это же адова работа!

— Так оно и есть, — подтвердил Зеллаби. — Пришлось попотеть. Впрочем, нам на руку сыграл фактор, который я нарек «эффектом голого короля» — слишком уж необычна правда, чтобы в нее верить. Но заметьте, в Онили и Стоуче циркулируют упорные слухи о Мидвиче, хотя — благодарение богу! — о действительных масштабах событий там не имеют понятия. Говорят в основном о том, что мы все якобы приняли участие в некоем старинном и предосудительном действе накануне Дня всех святых. Некоторые отворачиваются, когда мы проходим мимо.

— И вы абсолютно уверены, что за пределами Мидвича никто ни о чем не знает?

— Уверен. Если кто и наслушался выступлений несчастной миссис Либоди, то наверняка счел это бредом. Уиллерс был стократ прав, утверждая, что защитный рефлекс оградить нормального человека от подобных сенсаций. Чтобы пробить этот барьер, необходимы выступления прессы — вот тогда это цивилизованное стадо будет готово поверить чему угодно. А до тех пор, наблюдая славные животики наших дам, циники из Стоуча и Онили лишь упражняются в злословии.

Далее м-р Зеллаби подробно остановился на всех последних событиях. Самым тяжелым испытанием в первые недели после того, как тайное стало явным, явились нервные срывы среди женщин.

Мужья, удостоверившись, что никто не сможет посмеяться над ними, вели себя разумно.

Разногласия между миссис Ламб и миссис Латерли были улажены через несколько дней после того, как последняя пережила потрясение. Миссис Ламб до краев переполняла преданность, и в отношениях между подругами отныне явственно прослеживалось тираническое начало.

Одно время было трудно с Гилли. О, надо было видеть эту светловолосую юную толстушку, когда она уверяла всех, что предпочитает заниматься куклами, а живые малыши — это для нее слишком сложно!