Кукушка (СИ)

— Эй-эй, командир… — запротестовали ребята, — дай хоть помечтать!

— Ленке твоей расскажу, она тебе помечтает! — сухо пошутил я, не сводя пристального взгляда с объекта. — Вуич уходит, готовность номер один!

Ни черта мы тогда не нарыли. Ни времени не узнали, ни даты. Установленная прослушка ничего не дала. Если Вуич и занимался делом, то это прошло мимо нас. Но, скорее я бы поверил, что тот, почуяв опасность, просто отложил переговоры до лучший времен. Шакал.

Из хорошего в тот день была только Марта. Я как сейчас ее помню. Голубое, очень скромное платье, явно подобранное для того, чтобы не показать ничего лишнего, и, тем не менее, не способное скрыть ее природную красоту. Крутые бедра, тонкую талию и молодую торчком стоящую грудь. До которой я сегодня дорвался…

Живот сводило. Член стоял, как сторожевая башня. Марта была большим искушением. Она — наркотик, который вызывает мгновенное привыкание. И я не знал, смогу ли с него соскочить.

Откинувшись на подголовник, я устало растер глаза. Мои руки пахли Мартой, а на губах был ее вкус. Не знаю, что за безумие на меня нашло в тесной, душной от сгустившегося пара ванной. Помутнение рассудка. Мгновенная реакция на самку, которую с первого взгляда пометил, как подходящую для себя. Чтоб его так… Тормоза отказали, стоило ей ко мне прикоснуться. Прижаться упругой грудью к моей. Поцеловать…

— Твою мать, — выругался я, снова и снова прокручивая в голове, как это было. Какой страстной и раскованной она была, какой голодной… Я впервые почувствовал в женщине равный по силе голод. В глубине ее глаз таилась бездонная прорва, которую мне хотелось заполнить своей темнотой.

Сердце сжималось от сладкого ужаса и надежды. Скаля зубы, мои демоны вырвались из под контроля и… нетерпеливо поскуливая, замерли у ее ног. Какое прекрасное зрелище.

Руки подрагивали, контроль возвращался не спеша, будто нехотя. Я щелкнул гарнитуру и выругался — батарейка села.

— Прекрасно, твою мать, просто прекрасно!

Я был уверен, что после устроенного в ванной шоу меня обязательно снабдят дополнительными инструкциями. И это нервировало. Потому что в какой-то момент происходящее вышло за грани обычной работы. Стало для меня чем-то большим. Гораздо-гораздо большим. Нет, я не отказался от идеи упечь Вуича за решетку. Но теперь, после рассказа Марты, мне было довольно трудно действовать отстраненно. Ко всем проблемам добавилась моя личная заинтересованность. Собственно, этот мудак был проблемой сам по себе.

Перед глазами всплыла черная буква «И», довольно грубо вбитая в идеально гладкую кожу Марты. Ноздри дернулись, выдавая ярость, клокочущую внутри. Я сделал несколько жадных вдохов, успокаивая себя мыслью о том, что запросто смогу избавить её от клейма больного на голову Вуича. Лотос… Я не зря остановился именно на этом изображении. Цветок лотоса символизировал новую жизнь. Ту жизнь, которую начала Марта, вырвавшись из-под контроля деспотичного мужа. В его лепестках также угадывалось женское начало, лотос был символом плодородия, женственности и материнства. Я надеялся, что это поможет Марте раскрыться в отношениях с дочкой. Но было у лотоса и еще одно немаловажное значение. По крайней мере, для меня… Единство двух противоположных начал, которые я увидел в Марте. Единство света и тьмы… Цветок лотоса соединял в себе две противоположности, которые, обретая долгожданные гармонию и совершенство, взаимно дополняли друг друга. Я надеялся, что это поможет нам примириться с демонами и глубже познать себя.

Не медля больше ни минуты, я выехал на дорогу. Провинциальный магазин, со всякой необходимой мне для работы требухой, совсем не радовал своим ассортиментом. На выбор лучшего из худшего у меня ушло гораздо больше времени, чем я рассчитывал. Поэтому, возвращаясь, я гнал, превышая скорость.

Дом встретил меня громким ором. Или Марта опять не справляется с девочкой, или у той действительно колики. В коридоре было темно. Я щелкнул выключателем, но ничего не изменилось. Невольно я подобрался. Стараясь не шуметь, сгрузил на пол пакет и, сжав в руке пистолет, бесшумно ступил на порог. Заглянул в гостиную, кухню. Ничего! Дверь в спальню, где заходилась плачем малышка, была открыта. Я осторожно заглянул внутрь. Марты в комнате не оказалось. Я обшарил весь дом, и только тогда увидел перерезанные провода.

Я до конца не верил в то, что она ушла. Она не могла так поступить, не было абсолютно никакой причины для этого, но…

— Твою мать, что у вас происходит? — раздался тихий недовольный голос в наушнике, когда я, наконец, смог подключить электричество и хоть немного подзарядить аппаратуру. Малышка продолжала плакать, и в этом шуме слышимость оставляла желать лучшего.

— Марта ушла, оставив малышку.

— Ты уверен? Что у вас с электричеством?

— Она перерезала провода.

— Зачем бы ей это делать? Ты уверен, что ее не похитили?!