Кулак трех царств

Коста открыл глаза. Первое, что ему захотелось - громко выругаться и куда-нибудь убежать. Увы, первое не представлялось возможным по той причине, что он не мог пошевелиться. А второе… ну, с небольшого горного пика, на котором с трудом помещался он сам и мертвое, изогнутое дерево, особо не убежишь.

Особенно когда этот пик настолько высок, что поднимается над облаками. Те плотным ковром или, быть может, белоснежным морем, кружили вокруг скалы.

- Я приветствую тебя, последний ученик.

Глаза Косты, как он в данный момент предполагал, должны были округлиться до размера новой долларовой монеты. Туман, закрывавший ему обзор, постепенно отступил. И, как оказалось, мертвое дерево служило своеобразным стулом для весьма колоритного и очень странного объекта.

- Ты встал на путь Кулака Трех Царств. Это значит, что твое оружие - твои кулаки. Твой щит - твой дух. Твои доспехи - твоя плоть. Их не отнять у тебя. Их не сломить, если не сломить тебя. Лишь наш путь - истинно верен в мире боевых искусств. Я - привратник первого испытания, Царства Зверей, приветствую тебя.

Смуглокожий мужчина непонятного происхождения, одетый в костюм с Хэллоуина, напоминающий наряды каких-нибудь странствующих монахов воинов из сказок, с черными бусами на шее и широким, алым поясом, смотрел на него своими светящимися, синими глазами.

Коста все еще не мог пошевелиться, так что и ответить на приветствие тоже оказался неспособен.

- Ты еще слаб, - монах, ну или что еще за глюк посетил Косту, поднял ладонь. Четыре прозрачные сферы, оставляя за собой едва заметные глазу шлейфы, закружили сперва вокруг монаха, а затем направились к Макдалову. - Твое тело мягче хлеба, твой скелет тоньше тростника, а твой дух… я даже не могу его увидеть. Сегодня мы не сразимся. Врата второго царства не откроются для тебя сегодня, последний ученик.

Сферы исчезли. А монах закрыл глаза. На мгновение перед тем, как все закрыла черная пелена, Косте показалось, что за спиной монаха, вдали, он увидел огромный каменный храм. Обледеневший, опустевший, омываемый застывшим водопадом.

Странное видение.

Если видения вообще бывают не стран…

***

- Один.

- Что?! - выкрикнул Коста. - Что сейчас было?!

- Тестирование завершено, - прозвучал из динамика голос Левитова.

Черная панель втянулась в обруч, а спустя несколько секунд, пока Макдалов пребывал в глубоком шоке, шторка отодвинулась и на пороге показался усатый врач. Он, что-то нечленораздельно ворча себе под нос, отсоединил все датчики, открепил наручи и поножи, поднял металлический обруч, а затем небрежно кинул Косте бумажной полотенце.

- Перед тем устраивать стриптиз, оденьтесь, - напомнил он о приспущенной “простыне”.

Коста, дрожащими руками, натянул хламиду обратно и, шлепая босыми ногами по металлическому полу, поплелся за Левитовым.

Он бы очень хотел, чтобы странный монах и гора ему померещились, но…

Макдалов поднял руку и раздал кулак. На ладони лежал маленький камешек. И что-то парень не припоминал, чтобы заходил в лабораторию не с пустыми руками.

- Что скажете, доктор? - спросила мисс Лейта, когда Левитов, поправив очки, начал читать показания приборов и что-то вбивать в компьютер.

- В принципе-е-е, - протянул доктор, вчитываясь в листы итоговой распечатки. - Ничего особенного. Количество поинтов э.с.п - 37. Склонность развития - 93,2% физическая; 5,6% - метафизическая; 1,2% - псионическая. Потолок развития - пока не понятен.

- Не понятен?

- Это не самая точная наука, учитель Лейта, - развел руками врач. - тем более у нас приборы не самые лучшие. Может, если съездить в Москву… но вряд ли кто-то потащиться в центральное отделение ради Эспера “F” ранга. Так что, если даст бог, сможет подняться до "E**" или даже "D". А нет - так и останется в "F" ранге.

Левитов повернулся к Косте и чуть печально улыбнулся.

- Понимаю теперь, молодой человек, почему вы скрывали ото всех свое суперское происхождение. Лучше быть чуть более способным простым человеком, чем ни на что негодным эспером, да?

Во всей речи Левитова буквально сквозила неприязнь к суперам. И, еще недавно, Макдалов бы его поддержал, но сейчас… сейчас он его все еще поддерживал, но испытывал то же неприятное чувство, что и когда пялились на его задницу.

Ему просто не оставили выбора.

Какой-то сраный оборотень. Затем синеволосый террорист. А теперь - синеглазый, лысый монах на горе. А может Макдалов, все же, согласился на предложение Михаила и присоединился к их нарковписке?

Может он сейчас просто под кайфом?

Он ущипнул себя за ногу. Не был уверен, что именно так проверяют глюки, но мало ли.

Было, кстати, неприятно. Не больно, но неприятно.

- Понятно, - вздохнула Лейта и забрала протянутые документы. - Пойдемте, мистер Макдалов. И наденьте уже что-нибудь.

- Да я бы с радостью…

***

Когда за медсестрой, учителем и странным, синеволосым пареньком закрылась дверь, из темного угла помещения, куда не падал свет, вышел мужчина с выражением лица, будто в его родне затесались одновременно крыса и пес.