Кулаком и добрым словом (СИ)

Ману нередко сравнивают с водой. Грязная, подземная вода, проходя через почву и камни, фильтруется, высасывается корнями деревьев и трав, выходит родниками и реками, поглощается живыми и перерабатывается и затем возносится в виде пара в небеса. Там она преобразуется в тучи, которые проливаются дождями, несущими жизнь, ибо нет жизни без воды.

Также и мана, грязная, подземная и ядовитая, несущая лишь смерть, она преобразуется, пройдя через землю и скалы, растения и живых, превращается в источник жизни, без которого нельзя обойтись. При регенерации маны, организм поглощает ее из окружающего пространства, словно воздух или воду, и затем выдает обратно в преобразованном виде заклинаний. Подобно испаряющейся воде, мана затем возносится наверх, преобразуясь в "верхнюю" или "небесную".

Важную роль в этой системе преобразования играют кристаллы подземелий, выступающие своеобразными насосами - очистителями, качающими подземную воду, перегоняющими ее наверх уже в очищенном виде. Создания подземелий, особенно чистые мановые конструкты, вроде слизней, помогают в этой задаче, равно как и процессы переработки руды и почвы, которые происходят при расширении подземелий. Кристалл тратит ману, и она выходит наружу в уже пригодном для живых виде.

Бранд упер палец в эти слова, приостановил чтение. Сам Марденус не заморачивался объяснениями основ, все-таки дневники и рабочие журналы он вел для себя, поэтому Бранду то и дело приходилось отвлекаться, читать книги по основам - если они вообще имелись под рукой - расспрашивать того же Валадида о каких-то базовых вещах.

— Рассуди нас, о могучая королева! - донесся возглас.

Марена лишила графа Ловантека титула - профессии властителя и вместе с ней Паран утратил всю ветку умений и потерял часть Атрибутов, особенно в Харизме. Живые вокруг, обиженные графом или считающие, что он их обидел, немедленно возвысили голоса, начали надвигаться, ощутив, что пришел их час, и явно желая продолжить состоявшийся суд. Пришлось Марене возвысить голос, прибегнув к умениям королевы и напомнив всем, что она обещала графу возможность спокойно удалиться в Лотонию.

Разумеется, с семьей и частью денег, это было справедливо.

Пока шли сборы (жрец Больбус ушел вместе с бывшим графом присмотреть, чтобы не случилось еще одного самосуда), как-то стихийно начались славословия в адрес новой королевы, полетели просьбы о справедливом суде, и Марена не стала отказывать людям. Притащили кресла, поставили навес от солнца, потянулись просители, считающие, что, по справедливости, их рассудят лучше, чем по законам королевства или закону феодала-правителя.

Бранд же прогулялся до библиотеки графа, обнаружил парочку интересных книг и теперь читал их, сидя в сторонке, пока Марена вершила справедливый суд. В чем-то Бранд ее понимал, ему, когда он только начинал карьеру героя, тоже были очень важны похвалы, одобрение, наглядное зрелище того, что он действительно помогает людям. К тому же вершить суд здесь было проще, чем заниматься делами всего королевства, недаром Марена так рвалась сюда, говорила о том, как ей душно во дворце.

— Я, видите ли, староста Вешек, Адрон Мысил, а это вот, староста Сошек, Бадран Тысил, - обстоятельно начал рассказывать один из подошедших.

Подобного Бранд насмотрелся в Благой Тиши - обстоятельность, неторопливость, желание непременно рассказать все-все. Старосты были похожи, словно братья, а может и правда состояли в родстве.

— Графский управляющий, вон он стоит, - указал в сторону рукой староста Мысил.

Управляющий стоял с видом бледным, похоже, тоже ожидая суда толпы, но без особых надежд улизнуть, как граф. То ли подворовывал, то ли ущемлял, пользуясь властью, то ли еще что.