Кульбиты крафта (СИ)

Недовольные гримаски на лицах встречающих меня в Холле я проигнорировал. Ничего, я ждал, и они потерпят. Дора, приводящая себя в порядок в моей ванной комнате, сейчас придёт, она собирается быстро. Окинув взглядом ослепительных красавиц, я сделал вывод, что все они собраны, причёсаны, в меру накрашены. Но три часа, ёлки-иголки! У меня коллекционный виски в бутылке закончился.

Увидев входящую в комнату медиумшу, я показал ей большой палец и скомандовал всем отправляться наружу. Двигаясь парами, с высоко вскинутыми головами, жёны промаршировали, чётко печатая каблучками строевой шаг, мимо меня в Сени.

Зря я наговариваю на баб, повезло мне с ними. Настроение было отличным. Единственное, что его омрачало, это погода снаружи. Синоптики "обрадовали", сообщим, что сегодня самое холодное девятое мая за последние пятьдесят лет. Но у нас всё предусмотрено! Хася, отвечающая за экипировку, учла это заранее.

Оказавшись в комнате отдыха на Сиесте все Спутницы побежали к своим Адъютантшам, чтобы переодеть их в подготовленную ими униформу. Мне требовалось тоже самое сделать с Зитой и Гитой, которые дожидались нашего появления в моём директорском кабинете.

Комплект одежды для них Хася тоже подготовила, вручив его мне прежде, чем умчаться к своей Хйун. Все кореянки примут участие в демонстрации тоже. Во время Войны Корея сильно пострадала от Японии, так что с портретами предков, сложивших головы в те времена проблем не возникло.

Кореянки прописались в Челябинске вместе со своими мужьями. В апреле, на страстной неделе перед Пасхой, я смог наглядно увидеть, как живут одинокие женщины во фламандском бегинаже, и особо счастья там не увидел. Поэтому все Адъютантши пойдут на демонстрацию не со мной, а со своими мужиками и детьми, исключение составят лишь Полина, продолжавшая искать себе по указке Доры постоянную пару, и Эльза с Бригиттой. Секретарш - латвиек я никому не отдам! После демонстрации вместе с жёнами поведу их в Париж, где забронирован столик в ресторане напротив Эйфелевой башни.

------------------------------------

Четверг (11.05)

Романтический ужин во Франции так и не состоялся. Не учла крафтерша царящий в нашем мегаполисе невидимый электромагнитный шторм. Испытания её одежды с термообогревом проходили в домашних, тепличных условиях подпространства, поэтому, когда та оказалась в реальных суровых условиях Челябинска, китайская электроника начала сбоить.

В результате, через полчаса после начала демонстрации, та или иная Спутница или Адъютантша зажимала себе рот, чтобы не выдать испытанную прямо на марше Бессмертного полка разрядку. Слабые токи, которые должны были лишь подогреть их нижнее бельё, вызывали наступление женского оргазма.

Если я со Спутницами понимал эту непростую ситуацию, то окружающие нас во время демонстрации люди были удивлены. Там были все гисеоновцы со своими родственниками. Особенно встревожены были мужья Адъютантш, предлагая им лекарства, и не понимали их счастливых улыбок.

Вместо французской столицы, я отправил в тот день Полину и всех семейных женщин, кое-как доковылявших до места окончания марша, по домам, а с жёнами и латвийками пошёл в Баню. В результате, отложенный поход перенёсся на сегодня, но теперь это будет не для того, чтобы полюбоваться на Эйфелеву башню, а для другой "романтической" экскурсии, в которой Зите с Гитой делать нечего.

В Сенях я проверил обмундирование Спутниц. Крепкие штаны и куртки, перчатки, берцы с шипами на подошвах, на головах противоударные шлемы с установленными налобными фонарями. На разные женские мелочи внимания я не обратил, единственное, что меня не устроило, была шариковая ручка, которую увидел в наружном кармане зельеварши.

Забрав себе этот нужный, но могущий стать опасным аксессуар, я убрал его в Инвентарь. Что она там подписывать собралась? Красивая ручка, солидная, с позолотой. Директорская! Мне как раз такой не хватало, когда я подписывал чек для Джулии. Успокоив Машу тем, что "обязательно" верну эту писчую приблуду ей после Рейда, я попрыгал на месте.

Моя экипировка была аналогична той, что на жёнах. На поясе так же, как у всех, болтался моток бечёвки, крючья и альпеншток. Но никаких ручек в карманах, бантиков, резиночек и браслетиков. Всё по делу, а фляжка с коньяком - это не украшение, а медицинское средство!

Перейдя наружу, мы устремились к разведанному входу в парижские катакомбы. Они появились тут ещё в десятом столетии на месте каменоломен. Сначала там были винные погреба, а после чумы стали гигантским некрополем, где хранятся останки более шести миллионов человек.

Таниты, переквалифицировавшись в некромантов, были где-то там, в пещерах, превращённых в склепы. Не хотелось бы надышаться мертвечиной, пусть и превратившейся в пыль за столетия. Для этого Хася озаботилась комплектами для автономного дыхания, которые лежали в наших рюкзаках.