Кульбиты на шпильках

Конечно, было сложно совмещать все это физически и страшно, поскольку я боялась, что всего это не выучу. Но Сергей и педагоги убеждали меня, что я вживусь в роль, она станет моим вторым «я» и мне больше не понадобится думать о тексте. Еще труднее давалась мне театральная речь. Ведь помимо всего прочего я должна была избавиться и от привычного южно-русского акцента и геканья, с помощью скороговорок и других специальных упражнений… Я занималась ими и постоянно вспоминала героиню Ирины Муравьевой из кинофильма «Карнавал». Моя педагог Ольга Васильева постоянно твердила мне: «Света, любят женщин, которые говорят низким, грудным, томным голосом, размеренно, спокойно, с чувством собственного достоинства…» А я спрашивала: «Ну а если у меня времени нет говорить размеренно? Я всегда хочу сказать обо всем быстро и сразу?..» И слышала от нее в ответ: «Ну, тогда у тебя не будет очарованных слушателей…» Я не переставала удивляться тому, насколько была засорена моя, казалось бы, такая обычная, привычная речь. Ольга Васильева неустанно и терпеливо меня исправляла. Она мне очень многое подсказывала, а я азартно у нее училась. Она своей строгостью и внимательностью выбила-таки из меня белгородский южный акцент. И когда я приехала в Белгород, мои близкие сказали мне: «Свет, а ты ведь уже не белгородка, ты стала говорить по-московски…» Отделалась я и от спортивно-гимнастического сленга, который нет-нет да и проскальзывал в моих обыденных разговорах.

В общем, полгода работы с педагогом по сценической речи избавили меня от мягкого произношения буквы «г». И я стала разговаривать так, будто этой особенности у меня и в помине не было. Но входить в роль ох как было непросто. Сначала было ужасно неловко, но со временем я стала чувствовать себя на сцене абсолютно естественно, как будто всю жизнь играла. Конечно, огромным плюсом было то, что мне уже много лет приходилось выступать на зрителях, держать стадионы, на которых были сотни тысяч любителей спорта. Хотя, конечно, демонстрировать свое гимнастическое мастерство и играть на сцене — не одно и то же, это совершенно разные виды деятельности, и ощущения совершенно разные. Естественно, до премьеры я страшно переживала, но стоило выйти на сцену — и все страхи как ножом отрезало. Вот что значит спортивная закалка. Зато моя подруга Юля Бордовских на протяжении всего спектакля боялась, что я элементарно забуду текст. Однако все прошло здорово. У нас подобралась тогда классная команда — все добрые, понимающие, переживающие друг за друга. Они стали моей второй семьей. Можно сказать, что мне в очередной раз в жизни повезло.

Я немало слышала о том, как трудно профессиональным актерам получить главную роль в театре, сколько им приходится ждать и изо дня в день выходить на сцену во второстепенных ролях, а то и просто в массовке. Знаю и о театральных интригах, и о склоках, которые бывают в больших труппах. Здесь же, в антрепризе, я от всего этого была избавлена, поскольку была приглашена Сергеем Виноградовым именно на главную роль, как звезда, и была представительницей совсем другой профессии. Поэтому я никому не составляла конкуренции и ко мне все относились предельно коррект-но и внимательно, во всем стараясь помочь.

Я увлеклась всем этим театральным процессом настолько, что как наркоман на него «подсела». Театр оказался невероятно близок моей творческой душе, ведь я всегда смело шла на любые эксперименты. И выкручивать любые кульбиты на шпильках для меня не составляло никакого труда — это уже был результат моей многолетней гимнастической школы. Меня не пугали сумасшедшие нагрузки. Даже наоборот, на занятиях с театральными педагогами я отдыхала психологически, веря в то, что весь этот опыт и мастерство, которого я обязательно добьюсь, лягут в мою жизненную копилку и пригодятся потом, когда я уйду из большого спорта и буду искать себе занятие по душе.

Театр серьезно заразил меня. Я иногда так заигрывалась, что когда Генри Миллер умирал в конце спектакля, я реально плакала. Хотя от меня и не требовалось делать это по-настоящему. Но мне на самом деле было его жалко…

Я точно знаю, что благодаря этому театральному опыту во мне многое изменилось. Начала по-другому смотреть на мир, — вещи, на которые я раньше не обращала внимания, стали мне нравиться. Я стала более эрудированной и духовно обогатилась. До этого я, конечно, ходила в театр, но и представить себе не могла, что сама буду танцевать на сцене. Сергей говорил мне: «Не нужно, чтобы ты выкручивала на сцене двойное сальто. Ты должна на ней жить, говорить — и донести эту историю любви до зрителей. Ты можешь это сделать, поэтому я тебя и выбрал».

Наши премьерные спектакли на сцене МХТ получили очень хорошие отзывы в прессе. Журналисты писали: «Играя премьеру „Venus“, Светлана чувствовала себя на сцене прославленного МХАТа так свободно и органично, будто бы всю жизнь „жила“ в театре.