Кулибин

Это значение Кулибина, которое сейчас только что оценено по достоинству, для ученых того века было неоспоримо и ясно.

* * *

Наружность Кулибина описана его биографом Свиньиным. Он был «мужчина посредственного росту, статный и в походке являющий достоинство, а во взгляде ум и остроту. Белая, пожелтевшая от времени борода придавала ему некоторую почтенность и сановитость». «Человек себе на уме», с чертами «столичной жизни» в манерах, крепкий телом и духом, старообрядец в домашнем быту. «Веселый, общительный, словоохотливый, добродушный». Любил званые вечера, бывал на балах, хотя только балагурил и шутил, так как был абсолютным трезвенником. Никогда не курил табаку и не играл в карты. Любил писать стихи. Известны нам его «официальные» произведения. Они писались в торжественном стиле, как и все, что тогда писалось, но язык его естественнее и проще, чем у некоторых поэтов его времени. Чтобы оценить дарование Кулибина в этой области, надо помнить, что это была эпоха официальной одописи. Из его писем видно, что это человек с ясной мыслью, с целеустремленной деловитостью. Слог — это зеркало умственной дисциплины — у Кулибина точен, конкретен, простонароден, лишен всякой манерности фразы. Иногда проскальзывают черты сдержанного юмора, очень добродушного. Все это особенно выигрывает на фоне дворянского полуобразования Митрофанушек и поверхностно воспринятого французского просвещения, которым заражен был «высший свет» того века.

Писал Кулибин неграмотно: не в смысле слога, а в смысле орфографии, не умел употреблять буквы «ъ» и расставлять знаки препинания. Он досадовал на этот пробел, и когда отправлял бумаги начальству, то просил людей сведущих исправлять ему ошибки. «Получа письма на имя графа, — пишет он сыну, — поставь в нем правильные запятые».

Подавляющее большинство из изобретений Кулибина, поражая нас смелостью творческого полета и виртуозностью выполнения, все же не были реализованы в промышленности. Диковинные автоматы, забавные игрушки, хитроумные фейерверки для высокородной толпы, механические приспособления, сделанные в угоду престарелой царице, хоть и отнимали только время, но они-то и поражали современника, они-то быстро и усваивались аристократией России. В этом была трагедия не одного Кулибина. Технический прогресс стоял поперек дороги интересам господствующего класса крепостников XVIII века — слишком дешева была рабочая сила. Это удерживало их от того, чтобы заводить дорогую паровую машину. Поэтому погиб гениальный Ползунов, поэтому не реализовывались лучшие изобретения Кулибина.

«И. П. Кулибин был одним из талантливых русских изобретателей, техником-новатором тех дней, — справедливо замечает академик И. Артоболевский, — но он, конечно, не является единственным техником-новатором тех дней. Имена десятков, возможно, сотен выдающихся творцов техники — наших соотечественников, трудившихся над перестройкой русской технической практики, не дошли до нас».

Не находя применения своим силам на путях общественной пользы, техники и механики уходили на узкие тропы механического артистизма, тем более, что спрос на остроумные вещицы у аристократов был велик. И вот изобретатели идут на удовлетворение их вкусов. Величайший техник Герон Александрийский[83] (II век до нашей эры) прославился «театром автоматов». Его механизм приводил в движение фигурки людей и животных, расставленных на сцене и разыгрывавших целые представления. Рабский труд вытеснял Герона Александрийского с поприща общественного приложения своих знаний. Вокансон — французский механик — растратил свой гений на механические головоломки, создавшие ему огромную славу: он стал знаменитостью для всей Европы. Сперва он пытался посвятить себя преобразованию ткацкого производства. Изобрел ткацкий станок для тканья простых и узорчатых разноцветных тканей. Но французские мануфактуристы, монопольно владевшие производством текстиля, не имели потребностей в дорогой машине. Разорившись на опытах, Вокансон обратил свой талант на устройство автоматических игрушек. Всем в то время известны были его медные утки, которые летали, хлопали крыльями, клевали корм. Всем известны были его автоматы флейтистов — фигурки в натуральный рост человека, которые шевелили губами и играли на флейтах, как живые. Вокансон превратился в полукомедианта, разъезжая с ними по городам Европы и потешая сытую публику, которая встречала его с восторгом и награждала шумным успехом.

Тем же самым должен был заниматься и Кулибин на пышных празднествах при дворе, устраивая фейерверки, показывая наследникам «огнедышащие горы», организуя в далекой Молдавии «мушкерады» и иллюминируя роскошные пиры всемогущего фаворита царицы. Надо догадываться, какой своеобразный конфликт был у него с действительностью, связывавшей его титанические силы, широту творческого размаха и калечившей его трезвый ум.