Куликовская битва

Общей сече предшествовал еще один эпизод, подробно описанный автором «Сказания о Мамаевом побоище», — поединок русского витязя Александра Пересвета с ордынским богатырем Темир-мурзой. Начинать битву поединком было военным обычаем того времени. Победа в поединке воодушевляла своих воинов и деморализовала противника.

«Уже близко сходятся сильные полки, выехал громадный татарин из великого полка татарского, показывая свое мужество перед всеми. Увидев его, старец Александр Пересвет выехал из полка и сказал: «Этот человек ищет равного себе, я хочу встретиться с ним!» И возложил старец на свою голову вместо шлема куколь[4], а поверх одежды надел свою мантию. И сел на коня своего, и устремился на татарина, и ударились крепко копьями, и копья переломились, и оба упали с копей своих на землю мертвыми, и кони их пали».

Церковники постарались придать подвигу «изящного послушника инока Пересвета» религиозную окраску. Он сразил ордынского богатыря будто потому, что был «вооружен схимою» и «взял в руки посох преподобного отца Сергия», отличался «святостью». На самом деле Александр Пересвет отнюдь не был смиренным иноком. Судя по летописным известиям, «Пересвет-чорнец, любечанин родом», являлся профессиональным воином. Он происходил из брянских бояр и, перейдя на службу в Троицу, оставался военным слугой. Летописцы отмечали его воинское мастерство и физическую силу: «… сей Пересвет, когда в миру был, славный богатырь был, великую силу и крепость имел, величеством же и широтою всех превзошел, и умен был к воинскому делу и наряду».

Когда упали пронзенные копьями «поединщики», взревели русские и татарские трубы, и огромные рати сошлись в смертельной сече.

Русский передовой полк подвергся сильнейшему нажиму с фронта и фланговым ударам ордынской конницы. Переступая через тела павших русских воинов, панцирная генуэзская пехота медленно продвигалась вперед. Воины князей Всеволожских Дмитрия и Владимира и коломенского тысяцкого Микулы Вельяминова отчаянно отбивались, и «была брань крепкая и сеча злая».

Горька была участь передового полка. Почти вся пешая рать полегла на поле битвы, «как сено посечено». Но позади ждал ордынцев готовый к бою великокняжеский большой полк, оспову которого составляли стойкие московские рати.

Началась общая сеча, не имевшая себе равных по упорству и кровопролитию. Она продолжалась почти четыре часа, «с шестого часа до девятого» (с 11 часов утра до 2 часов дня).

«Сошлись две силы великие надолго, — повествовал летописец, — и покрыли полки поле на десять верст от множества воинов, и была сеча ожесточенная и великая и бой упорный, сотрясение весьма великое: от начала мира не бывало у великих князей русских, как у этого великого князя всея Руси. Когда бились они с шестого часу до девятого, пролилась, как дождевая туча, кровь обоих — сыновей русских и поганых; пало бесчисленное множество трупов мертвых: много русских побито было татарами и Русью татар, падал, труп на труп, и падало тело татарское на тело русское. В другом месте видно было, как русин гнался за татарином, а татарин тот настигал; смешались и перемешались, каждый ведь своего противника стремился победить».

Летописцу вторит автор «Сказания о Мамаевом побоище», добавляя красочные детали: «Крепко сражались, жестоко друг друга уничтожали, не только от оружия, но и от великой тесноты под конскими копытами умирали, потому что нельзя было вместиться на том поле Куликовом: то место между Долом и Непрядвою было — тесным. Выступили из полков кровавые зори, а в них сверкали сильные молнии от блистания мечей. И был треск великий и шум от ломающихся копий и от ударов мечей, так что нельзя было в тот горький час обозреть это грозное побоище. Уже многих убили, многие богатыри русские погибли, как деревья приклонившись, точно трава от солнца усыхает и под копыта подстилается…»

Ордынцы несколько раз прорывали фронт большого полка, даже достигали великокняжеского знамени. По словам летописца, они «стяг великого князя подсекли и наперстника его любимого Михаила Андреевича Брейка убили, и многих князей, и воевод, и бояр, и слуг бесчисленное множество убили». Но прорвавшиеся ордынские отряды погибали, русский строй снова и снова смыкался перед центром войска Мамая, и «вновь укреплялся стяг». Большой полк выстоял, несмотря на значительные потери. Стойко сражались владимирские и суздальские рати, умело руководил боем тысяцкий Тимофей Вельяминов, ставший героем Куликовской битвы.

^{Куликовская битва 8 сентября 1980 г.}

Не удалось ордынцам прорвать и строй полка правой руки. Левое крыло Мамая, противостоявшее этому полку, оказалось прочно связанным боем и не смогло принять участие в прорыве на другом фланге. Полк правой руки до конца выполнил свой долг.