Кулинар

Может быть, Македа так ничего и не узнала бы о пакистанской афере Дальманна, не пригласи он в очередной раз на «самый обыкновенный домашний вечер».

Он велел Лурд приготовить холодную закуску на двоих. Обычно она состояла из мясной нарезки, холодной жареной курицы, сарделек гриль, свиного окорока, называемого гнаги, картофельного салата и зелени. Дальманн запивал всё это немецким вином и пивом. Македа предпочитала шампанское.

Они разговаривали немного. Поели в гостиной, посмотрели телевизор и пошли спать.

За ужином Македа схватила с журнального столика газету и пролистала её с набитым ртом. Страницу со статьёй о торговле оружием она сначала пропустила, однако потом вернулась к ней. Внимание Македы привлекли фотографии. Карлайсла и Ваена она узнала сразу, тем более что видела их в предыдущем номере. Лицо третьего человека тоже показалось ей знакомым. Это был пакистанец, с которым она ужинала в Сент-Морице. Только сейчас, с трудом разобрав подпись, Македа прочитала, что его зовут Казн Раззак и он тоже спекулирует подержанными гаубицами.

В отличие от Ваена Раззак поставлял оружие армии правительства Шри-Ланки. Ужин с этим человеком тоже организовал Дальманн вместе со своим странным помощником по фамилии Шеффер.

Македа посмотрела на Дальманна, который сидел, сгорбившись, на диване и обгладывал свиную косточку. «Чтоб ты ею подавился», — пробурчала эфиопка себе под нос.

— Ты что-то сказала, дорогая? — спросил Дальманн, повернувшись к ней.

— Что эта косточка, наверное, очень вкусная, милый, — заулыбалась девушка.

Неожиданно Македа встала, стараясь держать себя в руках, и поцеловала его в лоб.

— Ну, я пошла, — объявила она, поднимаясь на второй этаж и исчезая за дверью своей спальни, которую как бы ненароком оставила слегка приоткрытой.

Дальманн пошёл за ней и придвинулся к щёлке, наблюдая, как Македа медленно раздевается, а потом уходит в ванную, которую тоже забывает по неосторожности запереть. Как она потом принимает душ, намыливается, вытирается полотенцем и обильно смазывает чистое тело кремом.

Однако после всего этого девушка не дала ему возможности незаметно прошмыгнуть из спальни. Неожиданно она появилась в дверях, схватила Дальманна за галстук, подтащила его к кровати и толкнула на матрас. Он протестовал, хихикая, но Македа его не отпускала.

— Сейчас ты насытишься по горло, — угрожающе прошептала она и принялась его раздевать.

Македа старалась, и её усилия почти увенчались успехом. Однако Дальманн так и не сумел её взять. Эфиопка не оставляла попыток, она пробовала по-всякому: грубо, нежно, чувственно, решительно, властно. Наконец она сдалась и, бормоча сквозь зубы проклятия на непонятном Дальманну языке, опустила его на подушку.

Он пошёл в ванную, принял душ и вернулся в пижаме.

— Проклятые таблетки! — ругался Дальманн. — Раньше со мной такого не случалось.

— Так брось их принимать!

Тогда он рассказал ей во всех подробностях, со знанием дела и гордостью человека, пережившего операцию, о своём стенте, который расширяет коронарную артерию, предотвращая инфаркт. О таблетках и порошках, помогающих держать под контролем давление, сердечный ритм и позволяющих его крови беспрепятственно циркулировать по сосудам.

Македа выслушала его участливо.

— А почему бы нам ещё раз не попробовать «меню любви»? — предложила она.

«Действительно», — подумал Дальманн, направляясь к холодильнику за бутылочкой пива на сон грядущий.

44

Мараван сидел за компьютером, пытаясь дозвониться до своей сестры и просматривая между делом новости из Шри-Ланки. Фронт сократился до узкой полосы на восточном побережье. Вместе с бойцами армии «тигров освобождения» в этой области оказались около пятнадцати тысяч мирных жителей. Им не хватало еды и питьевой воды, укрытий от дождя и медикаментов. С каждой выпущенной правительственными войсками ракетой, с каждым снарядом миномёта число жертв среди них росло. И ни одна из сторон не заботилась о соблюдении международных законов. Никто и не думал обеспечивать поселенцам безопасный выход с территории боевых действий или ограничивать её безлюдными районами.

Подробностей о жизни этих людей не сообщалось: журналистов к ним не пускали.

Наконец Маравану удалось дозвониться. В голосе сестры слышалась безнадёжность. Она перечисляла родственников и знакомых, убитых или пропавших без вести в последнее время. Ситуация с поставками не улучшалась. Машины по-прежнему задерживали на контрольно-пропускных пунктах, грузы конфисковали. Территорию вокруг полуострова Джафна контролировал флот правительства.

Об Улагу вестей не было.

Сестра сказала, что, к своему стыду, она снова вынуждена просить у брата денег.

Мараван заверил её, что ничего позорного в этом нет. «Достаточно того, что я краснею за двоих», — добавил он про себя.

Представители партии ТОТИ Теварам и Ратинам прекратили свои неожиданные визиты в квартиру Маравана. Во время последней встречи они уверяли, что он должен платить им, не дожидаясь напоминаний.