Кулинарная битва

Сабрина на секунду уставилась на Аманду, а потом покатилась со смеху.

– Что ты говоришь? Серьезно? Мэй была стриптизершей? Вот это да! – Она прямо-таки упала на стол и чуть ли не каталась от смеха. Аманде сразу стало понятно, когда она вежливо смеется для камеры, а когда хохочет на самом деле. Вытирая текущие из глаз слезы, Сабрина повернулась к Гордо:

– Представляешь, мы познакомились на MTV, мы там обе в каком-то видео снимались, а потом обе пришли на прослушивание, когда они виджеев искали. Улет! – Она снова залилась смехом. – «Желтая роза Техаса» – круто! Во дает! Ушам своим не верю! Гордо! Ты слышал? Умереть со смеху – скажи?!

Гордо сделал шаг вперед и потянулся, а Аманда неожиданно поняла, что он уже давно стоит с камерой, а не пристраивает свои провода и штативы.

– Сейчас помру, – криво усмехнулся Гордо.

– Да ну тебя! Ты же ее не знаешь. – Сабрина опять вытерла глаза. – Но, может, еще узнаешь. Если она приедет. Вот тогда-то ты сразу все поймешь. Теперь, если она не появится, я просто умру. Офигенно! Мэй Мор – стриптизерша! Ну, Аманда, ты «Кулинарным войнам» первоклассный фактик подкинула. То ли еще будет! «Семейная идиллия «Фрэнни» против… против чего… против жарких страстей «Мими».

Ничего смешного Аманда в этом не находила.

– Подождите! Ведь вы ничего этого не записывали?

Они бы ее предупредили, если б начали снимать? Они бы задавали вопросы про цыплят и «Фрэнни»?

– Вы не можете это использовать. Это ни к чему, ни к каким цыплятам никакого отношения не имеет. Я думала, мы просто болтаем.

Лицо Сабрины все еще подрагивало от смеха. Она улыбнулась:

– Твое первое интервью перед камерой, – сказала она. – Я знала, ты будешь нервничать, вот и постаралась тебя немножко расслабить.

Не может быть! Она наболтала такого, чего – знай она, что они снимают, – ни за что бы не сказала. Скорее всего, не сказала бы. Ни про Мэй, ни про то, что устает от цыплят и от «Фрэнни», ни… Что она там наговорила?.. Черт!

– Я ничего такого не имела в виду. То есть про Мэй, особенно про Мэй! Надо же было ей как-то за университет платить – у нас ведь денег вообще не было. И никак нельзя, чтоб Нэнси услышала, что цыплята мне надоели. Или что я от них устала – это неправда, я вовсе ни от чего не устала.

Она готова была разрыдаться. Это было ужасно. Теперь все услышат, что она про «Франни» наговорила, теперь и победить будет невозможно, и люди к ним не пойдут. А Мэй – все про ее «Желтую розу» знали, – но она все равно разозлится. Для нее, Аманды, это совершенно лишнее. Если Мэй вообще приедет.

Гордо, который все еще возился с камерой, вдруг подал голос:

– Со стриптизершей перебор будет, по крайней мере поначалу.

Сабрина вздохнула:

– Да знаю я, – и посмотрела на Аманду:

– Что ты, милая, не беспокойся. Он прав. Просто мне смешно, потому что я ее знаю. А ты больше ничего криминального не сказала. А когда ты про раздрай у нее внутри говорила, вообще очень тонко подметила. Если она приедет и вы между собой соревноваться начнете, этот кусок вставить будет очень кстати. А все остальное – материал про запас, и только.

«Если она приедет и вы между собой соревноваться начнете…» Пока она мейлы писала и эсэмэсками с Сабриной обменивалась, ей почему-то в голову не приходило, что им с Мэй соревноваться придется. Она с Мэй соревноваться не может; никто не может, а она и подавно. Пока они с Сабриной болтали, ей удалось кое-как успокоить свои нервы, но теперь они разгулялись вовсю.

Сабрина, казалось, видит ее насквозь и понимает без слов:

– Не паникуй, все будет окей. У тебя отлично получится, и мы восхитительные «Кулинарные войны» сделаем. Это совсем не то, к чему Мэй привыкла. Она будет собой, ты тоже будешь собой. Уверяю тебя, ты замечательный персонаж – зрители в тебе себя узнают, души в тебе чаять не будут. Покажем тебя такую, какая ты есть, – в этом и есть смысл нашей программы. А соперничество – так, пустячок, чтоб публику развлекать.

Аманде очень хотелось ей верить. И если Гордо сказал, что они разговор про «Желтую розу» выкинут, значит, так и будет, она в этом не сомневается. Но все равно напрасно она так проговорилась. Ни возражать, ни объяснять Сабрине она больше ничего не стала, и та улыбнулась ей, похлопала ее по коленке и уверила:

– Поверь мне. Все в лучшем виде получится. А я теперь поговорю с твоей свекровью, и после мы сразу съемки начнем – сначала здесь, у вас. Потом я съезжу в «Мими» и сама посмотрю, права ты насчет них или нет.

Она спрыгнула со стола и, прежде чем Аманда успела подняться из кресла, наклонилась над ней так низко, что Аманда почувствовала цветочно-цитрусовый, немного навязчивый запах ее духов. Сабрина приподняла с шеи Амандины волосы. Ухватив холеными руками всю густую тяжелую каштановую копну, она свернула волосы на макушке Аманды и поглядела на Гордо.

– Я вот думаю… Ты не хочешь подстричь волосы?

Мэй