Культ войны (СИ)

Вёрт бросился на меня, как хищник — плавным, быстрым движением сразу всего тела, из какого-то подобия полуприседа. Он так и не поднялся на ноги, полагаясь на то, что низкий центр тяжести обеспечит ему преимущество, которого он был лишен, уступая мне в весе. И он, крифф его дери, оказался прав. Вёрт врезался плечом мне подвздох, навалившись всем телом. Я потерял равновесие и начал заваливаться назад. Постарался перегруппироваться, взяв его в захват. И снова телосложение сыграло мне на руку. Даже придав себе ускорение, бросившись на меня, по сути, в прыжке, старкад не смог меня повалить, но, проявив расторопность, выкрутился из захвата и отступил, тяжело дыша.

Я не нашел ничего лучше, чем броситься вперед, повторяя его атаку — досконально правил этой борьбы я не знал, но был уверен, тот, кто их нарушит, будет очень жестоко наказан. Поэтому я просто запоминал движения и атаки Вёрта, чтобы потом повторить их самому. Вот и сейчас я бросился прямо на него, стремясь свалить его назад. И в какой-то момент мне казалось, что он поддается, и второй раунд тоже за мной, пока старкад резко не упал на колени. Я потерял равновесие, вынужден был и сам опуститься на колено, чтобы не упасть следом. Стараясь спасти ситуацию, я резко поднырнул под него, стремясь опрокинуть на спину. А он, казалось, и не сопротивлялся. И только когда я оказался согнутым под ним в букву «зю», а его бедро зависло непосредственно над моим правым плечом, я понял, как ошибся. Вёрт просчитал мою тактику новичка и специально подвел меня под удар, который будет выгоден ему. Я услышал, как он довольно крякнул, а потом что есть мочи надавил бедром и с громким щелчком вывернул мою плечевую кость из суставной сумки. А потом еще разок надавил. Не просто попытался вывести руку из строя. А прижал всем своим криффовым весом, чтоб его хатты драли. Это было невыносимо больно.

Я едва сдержался, чтобы не выругаться, но вовремя вспомнил про правило: говорить запрещается. Когда давить было уже некуда, Вёрт едва заметно перенес вес на другую ногу, собираясь легко опрокинуть меня на спину, воспользовавшись моей временной, как он думал, недееспособностью от боли. Но крифф тебя дери, мужик! Неужели ты думаешь, что только наркота может помочь не обращать внимания на боль? Сноук, сушеный ублюдок, хорошо нас тренировал. Без всяких допингов. Десять гребаных лет.

Стоило старкаду переместить вес с моего плеча, как я, закусив губу, использовал свое согнутое в три погибели тело как пружину и, резко выпрямившись, буквально перекинул высоко взвизгнувшего от неожиданности Вёрта через себя. В этот раз он успел сгруппироваться, но это не помогло, когда он снова бухнулся на спину. Лопатки. На. Ринге.

По залу пронесся шелестящий вздох. Все глаза были прикованы к раскинувшемуся на песке командиру наемников. Вёрт тяжело дышал. Видимо, он прикусил губу, когда я его бросил, потому что по подбородку, пачкая светлую бороду, стекала тонкая струйка крови.

Я с трудом поднялся. Может быть, Вёрт и проиграл этот раунд, но ему удалось полностью вывести из строя мою правую руку. И тут настали бы мне кранты, если бы я в свое время не научился в совершенстве владеть левой — из-за ранения, что едва не оставило меня одноруким, я около полугода не мог нормально использовать ведущую руку.

— Раунд! — хрипло воскликнула Рандгрид. Она больше не аплодировала. Казалось, действо поглотило ее, как и остальных наемников, что едва не выпадали на арену, с такой жадностью взирая за происходящим. Я перевел взгляд на Линн и встретился с ней глазами. Она резко втянула в себя воздух и сжала кулаки. Но не от злобы или гнева. Было в этом жесте что-то… Будто она беспокоилась за меня…