Культура древнего Рима. Том 1

Вместе с тем уже Законы XII таблиц отличались рядом специфических для римской гражданской общины черт, сохранявших свое значение на всех стадиях эволюции римского права. Прежде всего это положения, касающиеся аграрных отношений. Часто считают, что уже в те древнейшие времена в Риме существовала полная частная собственность на землю, поскольку она могла отчуждаться и человек говорил о своем участке meum esse ex iure Quiritium — «это мое по квиритскому праву». Но даже оставляя в стороне спорный вопрос о двухюгеровом наделе — heredium, который, по словам Плиния, упоминается только в XII таблицах, не знавших термина «вилла» (Plin. N. H., XIX, 50), следует учитывать, что, каков бы ни был надел, отводившийся отдельным лицам, контроль за ним продолжал оставаться в руках коллектива граждан. Факт передачи надела другому лицу или наследнику, отношение владельца к земле, как к своей, еще ничего не доказывает, так как то же самое можно наблюдать в любой общине, в которой часть земли уже поделена между ее сочленами. Важно, что гражданская община продолжала оставаться верховным собственником земли и контролировала распоряжение ею. Самая сложность процедуры манципации, т. е. отчуждения, наиболее важных для земледелия объектов — земли, рабов и рабочего скота (res mancipi в противоположность остальным вещам — res пес mancipi, отчуждавшимся простой передачей — traditio), так же как и отчуждение в форме тяжбы за участок с присуждением его покупателю (in iure cessio), говорят о контроле общины за переходом из рук в руки земли и необходимого для ее обработки инвентаря.

Еще более показательно, что завещание должно было утверждаться собранием народа или войска, а если законный наследник (сын или внук), находившийся под властью pater familias, лишался наследства, то он должен был быть назван по имени (Aul. Gell., XV, 27), очевидно, для того, чтобы сограждане могли судить, насколько справедливо он был лишен прав на имущество отца и власти в фамилии. Показателен также институт usucapio — право приобретения недвижимости и земли в результате двухлетнего пользования ею, т. е. обработки (Leg. XII tab., VI, 3). Это право, тесно связанное с характерным для общинных отношений принципом «трудовой собственности», продолжало действовать на всем протяжении римской истории: земля, заброшенная владельцем, переходила в собственность того, кто начинал ее возделывать и извлекать из нее доход. Самое право собственности на землю у позднейших авторов выводилось из права тех, кто первым начал возделывать оккупированный им участок. Однако, как оговаривается в XII таблицах, право usucapio не распространялось на чужестранцев (IV, 7). Владеть землей на территории Рима мог только римский гражданин, отсюда и формула «мое по квиритскому праву», и неразрывная связь гражданства и землевладения.

Забота общины о тщательной обработке земли сказывалась и на особом строе римской фамилии, по словам самих римлян, не имевшей аналогии ни у каких других народов (Gai, Inst., I, 55). Ее особенность, как известно, состояла в исключительном праве pater familias на все принадлежавшие фамилии ресурсы: недвижимое и движимое имущество и находящихся под его властью людей — жену, сыновей с их женами и детьми, рабов. Никто из них не мог иметь никакой собственности, все ими приобретенное принадлежало pater familias. Он же произвольно распоряжался их рабочей силой, мог их сдать в наем, продать, покарать, вплоть до предания смерти, хотя обычай требовал в таких крайних случаях семейного суда. Законы XII таблиц несколько ограничивали право отца на продажу сына: если купивший его давал ему вольную, сын возвращался под власть отца. Но после троекратной продажи и отпуска на волю сын уже под власть отца не возвращался и становился самостоятельным лицом sui iuris (Leg. XII tab., IV, 2). Впоследствии продажа детей родителями вышла из употребления и была признана незаконной. Но бесправие в экономическом плане детей, состоявших под властью отца, сохранялось всегда. Сын мог занять самую высокую должность, но не имел права владеть какой-либо собственностью, не отличаясь в этом отношении от раба. Любопытно, что если конь, раб или сын гражданина одерживали победу в состязаниях на играх, награду в виде венка получал pater familias (X, 7). Сын приравнивался к рабу и с точки зрения ответственности за причиненный кому-либо ущерб, например кражу. Отец и господин мог или заплатить за ущерб, или выдать виновного для наказания (noxam dedere, — XII, 2). Аналогичным было и правило об ущербе, причиненном животным: владелец или платил, или выдавал животное (VIII, 6).