Культура древнего Рима. В двух томах. Том 1

Сама судебная процедура была довольно проста. Сперва стороны должны были попытаться договориться. Если соглашение не было достигнуто, магистрат назначал с согласия сторон судью или арбитра, рассматривавших дело в комициях или на форуме от полудня до захода солнца (I. б—9). Тяжущиеся и свидетели были обязаны явиться в суд, если у них не было уважительной причины для неявки (I, 5). Неявившийся свидетель, обещавший дать показания, карался бесчестием и запрещением впредь выступать в суде (VIII, 22). Явку свидетеля и ответчика обеспечивал истец (I, 13; II, 3), и он же, выиграв дело, заботился об исполнении приговора, например «налагал руку» (manum iniectio) на неоплатного должника или выданного ему в порядке возмещения ущерба, надевал на него оковы и заставлял работать (III, 2). Как уже упоминалось, большую роль играла присяга. В ряде случаев тяжущиеся вносили залоги в зависимости от стоимости спорной вещи (так называемые actio per sacramentum или legis actio sacramento (II, 1), так что, как уже часто отмечалось, тяжба носила характер некоего «пари», в котором проигравший терял залог. По свидетельству Цицерона, тяжба в те времена между соседями называлась не ссорой, как между врагами, a спором, как бы между друзьями (Cic. De гер., IV, 8), что лишний раз свидетельствует в пользу прочности соседских связей. Тяжелые преступления — измена отечеству, дезертирство, стремление к захвату царской власти, волшебство, пренебрежение к религиозным обрядам, кровосмешение, казнокрадство, оскорбление народного трибуна — подлежали суду сперва центуриатных, затем трибутных комиций. Обвинителем выступал кто-нибудь из магистратов, он же назначал день суда и судью, после чего обвиняемый и все его близкие облекались в траур. В назначенный день (который должен был не относиться к числу «несчастных» — nefasti и не совпадать с праздниками и нундинами) с утра до захода солнца шло разбирательство дела, рассматривались доказательства, выступали ораторы за и против обвиняемого, затем собравшийся народ приступал к голосованию, сперва проводившемуся устно и открыто, затем письменно (с помощью табличек) и тайно. Иногда для ускорения дела претором назначались особые quaesitores.

Таким образом, то, что мы знаем о древнем римском праве по Законам XII таблиц и упоминаниям у позднейших авторов, рисует его как право гражданской общины, контролировавшей в интересах своего благополучия разные стороны жизни и деятельности своих граждан, объединенных в фамилии и подчинявшихся власти их глав. Это и сделало Законы XII таблиц исходной отправной точкой дальнейшего развития римского права в условиях, когда при всех социально-экономических и политических изменениях базой римского общества оставалась гражданская община, а основной социально-экономической ячейкой — фамилия. И недаром Цицерон утверждал, что в Законах XII таблиц содержится наука о гражданских установлениях (civilem scientiam), обо всех составных частях civitas и обо всем, что ей полезно (Cic. De orat., I, 43), н что они превосходят законы всех других народов, содержащие много нелепого (Ibid., I, 44), хотя, по словам знаменитого оратора Антония, изучение древних законов и скучно, и бесполезно, так как они или перестали применяться, или заменены новыми (Ibid., I, 58).

Изменения в эпоху Республики шли по нескольким линиям. Право в известной мере демократизировалось. Сила закона была придана плебисцитам. Известные ранее только жрецам и патрициям списки «несчастных» дней и предписания о ходе процесса были опубликованы в 304 г. до н. э. секретарем Аппия Клавдия Флавием, а столетие спустя — Элием Катом, так что теперь каждый гражданин, не прибегая к помощи патрона из патрициев, мог сам обратиться в суд. Истец сперва просил претора, изложив ему дело, назначить судью и дать «формулу», т. е. предписать судье, как он должен вести дело и чем руководствоваться. Формула включала: предмет жалобы, требование истца, приказ претора осудить или снять обвинение на основании разбора дела (например, «если станет очевидным, что человек Стих принадлежит Авлу Агерию по праву квиритов»), или, если дело шло о разделе имущества, присудить каждой стороне ее часть. Претор же назначал судью и день суда, на котором тяжущиеся представляли судье «формулу» претора, затем приводили доказательство своей правоты (свидетельские показания, документы, присяга), а судья произносил приговор в пользу истца или ответчика. Апеллировать можно было к вышестоящему магистрату или народному трибуну, имевшему право, наложив вето, вмешиваться в процесс на всех его стадиях, и до, и после решения судьи.