Разнообразные свидетельства, приводимые Плинием, подтверждают лишь то, что «удивительное» для него имело смысл только в совокупности с целым, иллюстрируя величие природы и ее законов, подчиненных «всеобщности». Парадоксографа поэтому в книжной традиции энциклопедического знания римлян — научный источник, выступающий наряду с другими научными авторитетами. Лишь оторванные от общефилософской концепции космического (природного) бытия, необычные явления, существующие у Плиния, Сенеки и других «серьезных» ученых в связи с целым, группируются парадоксографическимн авторами и становятся сюжетами, не имеющими ничего общего с научным рассуждением; подчиняясь тенденции представить «удивительное» зримо и осязаемо, эти сюжеты переходят в область развлекательного чтения с curiosa, mirabilia[169]
.На примере сборника «Об удивительном» историка Флегонта Тралльского, отпущенника Адриана, видно, каким образом группировались необычные сведения. В первых трех главах сборника рассказывается о привидениях; наиболее известен рассказ о Филиннион — духе молодой девушки, являвшейся по ночам в дом родителей, — сюжет, использованный Гёте в «Коринфской невесте». Сюжет второй истории, повествующей о выходце из загробного мира Поликрите, Флегонт заимствовал у Гиерона Александрийского. Третью историю — о предводителе конницы царя Антиоха Буплаге, восставшем из мертвых и пророчившем в стихах, — Флегонт передает, ссылаясь на Антисфера-перипатетика. Следующие главы (4—И) — о гермафродитах; здесь источниками Флегонту служат Гесиод, Дикеарх, Клеарх, Каллимах. Другому занимательному сюжету — о находках останков гигантов — посвящены главы 11–19. Небезынтересны читателю и случаи удивительных рождений, среди которых младенцы, появившиеся на свет с различными аномалиями (гл. 20–27): «А еще при Нероне родился на свет четырехголовый, также и других членов по четыре…». Тема удивительных рождений продолжается в рассказ о редких случаях рождения четырех, пяти и шести близнецов, среди которых и пятьдесят дочерей Даная (гл. 28–31). Описывает Флегонт несколько случаев преждевременной возмужалости, когда родителям не более 6–8 лет (гл. 32–33). Две последние главы повествуют о гиппокентавре, найденном в аравийском городе Сауне (гл. 34–35): гиппокентавр этот жил на высокой горе, очень ядовитой, питался мясом; его не смогли доставить цезарю живым, так как он скончался, не вынеся перемены климата, поэтому его забальзамировали и послали в Рим, где и показывали на Палатине. Флегонт пишет как очевидец: лицо у этого кентавра человеческое, только очень страшное, руки и пальцы волосатые, ребра срослись с животом. У него конские копыта и ярко-рыжая грива, впрочем, от бальзамирования она почернела, как и кожа. Роста он не такого большого, как его изображают, но и не малого. Продолжая тему кентавра, Флегонт пишет: «Говорят, что в этом городе встречались и другие гиппокентавры. А если кто не верит, то он может увидеть воочию того, который был прислан в Рим; он находится в императорских хранилищах, набальзамированный, как я уже сказал».
Среди источников Флегонта А. Джаннини называет Гесиода, Каллимаха, Дикеарха, Клеарха, историка Гиппострата[170]
; Гиерона и Антисфена упоминает сам Флегонт, затем следуют Антигон, Кратер, Мегасфен, Аполлоний-грамматик (гл. 11–17); кроме того, часть случаев Флегонт описывает как очевидец (гл. 9, 15, 34).Если нельзя с уверенностью утверждать факта сознательного вымысла хотя бы одного сюжета Флегонта, то, во всяком случае, вполне естественно предположить, что автор использовал широко распространенные сюжеты (ср. VII кн. «Естественной истории» Плиния о человеке и различных аномалиях человеческой природы), а также рассказы, имевшие хождение среди самых разных слоев населения о душах, являющихся после смерти, о демонах-вампирах, к которым охотно прибегали и авторы романов о чудесах вроде Антония Диогена. Фотий пересказывает одно из произведений Николая Дамасского, которое содержало 352 главы удивительных историй, среди них 52 главы о демонах, 63 — о привидениях и 105 — о чудесных деяниях (Phot. Bibl., cod. 130)[171]
.