Культура древнего Рима. В двух томах. Том 1

Попятно, что такое состояние поэзии, когда общественное настроение выливается в хвалу государственной власти вопреки вкусам самой этой власти, — такое состояние может быть лишь непродолжительным. Поэзию эпохи Августа создало то поколение, которое выросло до Августа, в эпоху гражданских войн, и приветствовало его как спасителя; оно сошло со сцены вместе с Горацием и Меценатом, около 8 г. до н. э. Дальше пути поэзии разошлись. Вергилий остался достоянием школы, окаменевая в канон. А массовая поэтическая деятельность пошла по путям наибольшего спроса и наименьшего сопротивления: с одной стороны — как прямой отклик на современные события в виде панегирической поэмы (Рабирий, Корнелий Север, Альбинован Педон), с другой стороны — как прямой уход от современности в виде ученой мифологической поэмы [Туск, Камерин, Луп, Ларг, Тринакрий, Кар, Тутикан и прочие во главе, конечно, с тем самым Овидием, которому мы обязаны этим перечнем эфемерных знаменитостей в «Письмах с Понта» (IV, 16)]. Энний когда-то свою «Летопись» начал мифом, а кончил панегириком; теперь эти два полюса разъединились окончательно. Ни панегирические, ни мифологические поэты Ранней империи не сохранились для потомства: в историю литературы вошли не они, а экспериментатор Лукан, обличитель Ювенал и иронии Марциал.

* * *

Таков был путь становления римской поэзии — от долитературного периода до времени Империи, когда место поэзии в римской культуре уже ничем не отличалось от места поэзии в эллинистической греческой культуре; дальнейшее развитие их пошло уже параллельно.

Поэзия была детищем otium'a, досуга: сперва досуга праздничного, предоставляемого толпе, потом досуга будничного, доступного имущим, потом досуга всеобщего, чудом достигнутого после гражданских войн, и наконец досуга самоподразумеваемого, которым будет питаться поэзия Империи.

На первом этапе это была поэзия для масс, но не для знати; на втором — для образованных верхов, но не для масс; на третьем, недолгом, — для всего общества; на четвертом, в эпоху Империи, это была поэзия для поэзии, живущая уже больше инерцией, чем спросом.

Средствами распространения этой поэзии были сперва сцепа и школа; потом — книга в частном потреблении; потом — библиотеки и рецитации в Риме; a в эпоху Империи — то же самое в повсеместном масштабе.

Греки для римлян служили на первом этапе наемными мастерами; на втором этапе — советниками; на третьем — соперниками; а в эпоху Империи всякий контраст между римлянами и греками в поэзии стирается.

Наконец образ поэта — это поначалу образ театрального поденщика и клиента высоких покровителей; потом — образ изысканно-ученого сибарита; потом — вещего пророка, несущего людям глас богов и богам молитвы людей; и наконец происходит возвращение к началу: вещий пророк оказывается в то же время смешным чудаком и часто голодным клиентом в этой земной жизни. Этот двоящийся образ останется йотом надолго в истории не только римской, но и позднейшей европейской литературы.

Г. И. Соколов Глава шестая РИМСКОЕ ИСКУССТВО

Искусство древнего Рима, как и древней Греции, развивалось в рамках рабовладельческого общества, поэтому именно эти два основных компонента имеют в виду, когда говорят об «античном искусстве». Обычно в истории античного искусства придерживаются последовательности — сначала Греция, потом Рим. Причем считают искусство Рима завершением художественного творчества античного общества. В этом есть своя логика: расцвет эллинского искусства приходится на V–IV вв. до н. э., расцвет римского — na I–II вв.н. э. И все же, если учесть, что дата, даже и легендарная, основания Рима — 753 г. до н. э., то можно отнести начало деятельности, в том числе и художественной, людей, населявших этот город, к VIII в. до н. э., т. е. веку, когда и греки еще не строили монументальных храмов, не ваяли крупной скульптуры, а лишь расписывали в геометрическом стиле стенки керамических сосудов. Именно поэтому правомерно утверждать, что, хотя древнеримские мастера продолжали традиции эллинских, все же искусство древнего Рима — явление самостоятельное, определявшееся и ходом исторических событий, и условиями жизни, и своеобразием религиозных воззрений, свойствами характера римлян, и другими факторами.

Римское искусство как особое художественное явление стали изучать лишь в XX в., по существу только тогда осознав всю его самобытность и неповторимость. И все же до сих пор многие видные антиковеды полагают, что история римского искусства еще не написана, еще не раскрыта вся сложность его проблематики[198].