Культура Древней и Средневековой Руси

В культуре же вообще не существует понятия «прогресс», культура развивается по горизонтали, одно произведение не вытесняет, а дополняет другое, культура идет путем накопления, а не вытеснения. Пушкин не прогрессивнее Гомера, а Репин не совершеннее Леонардо, хотя между ними сотни лет истории. Культура отрицает популярный тезис: «Чем новее – тем современнее». Поэтому в культуре не работает формула «незаменимых людей нет» – в ней все люди незаменимы. Технический прогресс идет таким образом, что то, если условный калькулятор не изобретен в одной стране, он будет изобретен в другой – его необходимость вызвана общими причинами развития общества и необходимостью удобства и комфорта людей. Технический прогресс движется непосредственно потребностями людей, общества в целом, он отвечает уровню благосостояния и технических возможностей цивилизации.

В культуре то, что не создано одним, не может быть создано другим, не написанное Пушкиным, Чеховым, Мопассаном, Прустом не может быть написано больше никем и никогда. Культура нередко развивается вопреки социально политической ситуации: время феодальной раздробленности на Руси, пагубных междоусобных войн, кануна монгольского нашествия отмечено выдающейся культурой Владимиро-Суздальской и Новгородской Руси, тревожное и очень непродолжительное время Бориса Годунова оставило ряд уникальных реализованных (колокольня Ивана Великого, храм Бориса и Глеба в Борисовом Городке и др.) и нереализованных (комплекс храма Гроба Господня в Кремле) памятников архитектуры, первая четверть прошлого столетия в России (три революции, война мировая и Гражданская, разруха, голод и болезни) дали плеяду блестящих имен поэтов, художников, писателей, изобретателей, архитекторов от Маяковского и Мельникова до Соллертинского и Есенина. Культура чаще всего расцетает в условиях трагедий и катастроф и чахнет в благополучии и комфорте. Как точно замечал Орсон Уэллс в роли Гарри Лайма в фильме «Третий человек»: «30 лет при Борджиа принесли Италии войны, террор, убийства и массовые кровопролития, но произвели на свет Микеланджело, Леонардо да Винчи и эпоху Возрождения. В Швейцарии мы имеем братскую любовь, 500 лет демократии и мира – и что они произвели на свет? Часы с кукушкой».

Культура – это то, что создает непредсказуемость. Культура экспериментирует с миром, никогда не зная конечного результата. Поэтому культура не может существовать в мире, где все предсказуемо. С этой точки зрения поп-культура, китч не могут считаться культурой – они штампованы и оттого предсказуемы, они не способны к развитию, всегда вторичны. Настоящая культура всегда на распутье. При этом она не знает, по какой дороге пойдет – все определяется не рациональным мышлением, расчетами, заранее обрисованными перспективами, а теми вещами, которые при всем желании не могут быть инструментализированы. Вдохновением. Страданием. Восторгом. Прозрением. Культура выбирает один путь, теряя другие, но те средства, которыми она пользуется, в которых она воплощена (музыка, живопись, архитектура, литература и пр.), дают возможность понять, как бы все было, если бы мы пошли другими путями. Ю.М. Лотман точно писал: «Искусство дает опыт прохождения непройденных дорог – не только того, что случилось, но и того, что не случилось. А история неслучившегося – это великая и очень важная история». Культура – это возможность видеть то, что не высказано. Флобер точно заметил: «Как зримы эти дороги Испании, нигде не описанные Сервантесом».

То есть культура – это возможность испытать неиспытанное, почувствовать то, что казалось невозможным, культура – это параллельный опыт, порой кардинально расходящийся с повседневным опытом. Автору средневековых западных хроник или русским летописцам казалось нелепым описывать обычный, повседневный порядок вещей. Исландские саги рассказывают только о конфликтах и распрях, в русских летописях в моменты спокойствия можно видеть короткую фразу «тишина/тихо бысть». То есть предметом интереса, занесенного в летописи и хроники, могло быть только событие, выходящее за рамки повседневности и традиции. Обычная, «обывательская» жизнь протекала вне истории и не нуждалась в фиксации, ее не замечало искусство и литература.