Культура, стремящаяся в никуда: критический анализ потребительских тенденций

Недаром отмечается, что современное глобализирующееся образование транслирует в большей степени ценности глобальной культуры, а не русской или советско-русской^[106]. Глобальное образование — это проявление образовательного империализма, а глобальная культура — проявление культурного империализма, который безразличен к исторической памяти и национальному наследию. Точнее, он не безразличен, а враждебен, поскольку национальная культура тормозит экспансию глобальной культуры. Глобальной культуры вообще быть не может, поскольку нет никакой общей для всего человечества коллективной памяти, на которой можно было бы выстроить некое единое культурное поле. Однако представляется, что нынешние так называемые реформаторы об этом не знают. При всех своих минусах опыт СССР показал, что мы способны многое делать сами, что нет необходимости заимствовать иностранные модели, но. к сожалению, из истории далеко не всегда выносятся положительные уроки.

После введения этой «облегченной» (очень мягко выражаясь) модели образования, начнут сокращаться рабочие места профессоров, которые, вооружившись серьезными требованиями к студентам, действительно хотят дать своим подопечным полноценное образование; до примитивизма простые требования системы и справедливо-высокие индивидуальные требования окажутся несовместимыми, а система всегда побеждает проявления персонализма. Добавим, что Болонская система предполагает свободный выбор курсов (!), а студенты вряд ли захотят посещать курсы особо строгих и серьезных преподавателей. Соответственно, эти преподаватели рискуют превратиться в нефункциональные единицы, в маргиналов, помещенных на периферию образовательного пространства и на обочину конъюнктуры рынка. Они потеряют рентабельность. Таким образом, для поддержания собственной рентабельности преподаватели будут вынуждены упрощать требования, и это обеспечит упрощение подготовки студентов. При редукции преподавательской работы произойдет тотальная редукция системы образования, ибо лишь серьезные, требовательные и высоквалифицированные преподаватели способны осуществлять прогресс в системе. Нет их — нет прогресса. Студент платит за учебу, а в мире рынка кто платит, тот и заказывает музыку.

Потребитель образовательных услуг в основном стремится получить не качественное образование, а гарантию того, что диплом ему выдадут. Поэтому поступает не туда, где много задают, а туда, где требуют минимум. Легкость обучения — один из самых значимых факторов современного студенчества. Соответственно, многие вузы в своей деятельности ориентируются не на качество образовательных услуг и уровень требований, а на ценности потребителя. Такая ориентация ни в коей мере не воспитывает в студенте уважение к учебному процессу и не создает внутреннюю мотивацию, направленную на обучение. Поэтому можно смело заявить, что далеко не все вузы выполняют свою социальную роль, хотя в том числе они, а не только сами студенты, несут ответственность за качество подготовки и за то, кого именно они готовят — образованцев, квалифицированных потребителей или новое поколение интеллигенции. Если в коммерческих вузах студентов частично и заставляют делать то, что им не нравится, то есть хотя бы минимально создавать видимость учебной деятельности, это обычно происходит в обмен на гарантию сдачи экзамена.

С другой стороны, система платного образования в основном ориентируется не на степень подготовки абитуриента, а на социальный статус и доходы его родителей или тех близких ему людей, кто готов оплачивать его обучение; имущественный ценз доминирует над интеллектуальным. Об этом говорит постоянное сокращение бюджетных мест в государственных вузах и их естественное отсутствие в частных. Неудивительно, что впоследствии выпущенные профессионалы (хотел по старинке сказать «специалисты») не всегда оправдывают звание профессионала. По-хорошему, конечно, главным критерием допущения абитуриента к вузовской скамье должен быть не уровень материальной обеспеченности его опекунов, а его личный уровень подготовки. Обучающиеся на платных местах в государственных вузах студенты часто пользуются большими привилегиями, чем те, кто обучается на бюджетных местах; их обучение является статьей дохода в вузовском бюджете. В результате с повышением платности образования уровень девальвации самого образования растет.