Культура заговора: от убийства Кеннеди до «секретных материалов»

В отличие от параноидальной риторики таблоидов и новых правых, склонной рассматривать эпидемиологическую связь между жертвами в контексте заговора, существуют и другие версии эпидемии СПИДа, в которых упор делается на сговор могущественных корпораций в сфере «медицинско-военно-промышленного комплекса». Начало одному из направлений этих конспирологических воззрений положила научная деятельность Питера Дьюсберга, Нобелевского лауреата в области биохимии и авторитетного специалиста по ретровирусам. В ряде книг и статей Дьюсберг обращает внимание на нестыковки в научных исследованиях. Он утверждает, что СПИД вовсе не обязательно вызывается ВИЧ, и указывает на необходимость учитывать множество других ослабляющих иммунитет факторов. Взгляды Дьюсберга можно интерпретировать как требование признать сложность СПИДа как иммунологического синдрома, при изучении которого необходимо учитывать широкую совокупность влияний окружающей среды на человека.[456] В сущности, этот аргумент говорит о сложной и множественной связи между причиной и следствием. Но вызов, брошенный Дьюсбергом устоявшимся научным представлениям о ВИЧ/СПИДе, можно с такой же легкостью присовокупить к мнениям тех, кто винит в расползании эпидемии «беспутный образ жизни» городских геев.

Вопрос о связи между ВИЧ и СПИДом был затронут и в ряде журналистских расследований. Оспаривать традиционные научные представления журналисты начинают с утверждения «все, что ты знаешь, — ложь», поддерживаемого сторонниками контркультурных теорий заговора. Джад Адамс, Джон Лаурицен и Джон Раппопорт — все они зацепились за неясности, связанные с тем, как был открыт ВИЧ, а также наличествующие в диагностике и лечении СПИДа'. Так, Раппопорт рассказывает запутанную историю о том, как в 1984 году Роберт Галло выделил ВИЧ, и указывает на то, что это открытие кажется либо мошенническим промышленным шпионажем (а значит, Галло украл это открытие у Люка Монтаньера из Института Пастера), либо поспешным выводом, с тех самых пор определяющим все развитие исследований СПИДа с их многомиллиардным бюджетом. Вместе с другими авторами Раппопорт называет фармацевтические компании (и стоящую за ними огромную исследовательскую сеть, финансируемую правительством) истинными виновниками всей истории вокруг СПИДа. Отталкиваясь от утверждения о том, что СПИД является результатом иммунологического ослабления, которое может быть вызвано многими причинами, эти авторы заявляют, что поскольку азидотимидин (одно из основных лекарств, замедляющих течение СПИДа, использовавшееся в начале эпидемии) настолько ядовит, то он скорее усугубляет СПИД, чем лечит.

Хотя эти расследования могут предоставить немало убийственных сведений о нечестности ученых и о наживе фармацевтических компаний, все же в них речь идет только о том, что сговор корпораций, чьи интересы тесно переплетены, очень даже может оказаться заговором. Зато сторонники других точек зрения куда более открыто рассуждают о конспирологических корнях СПИДа. Как мы уже видели, такие авторы, как Уильям Кэмпбелл Дуглас, выстроили историю об экспериментах по созданию биологического оружия в Форт-Детрике и опытах с вакцинами, проводившихся ВОЗ. Другие начинают с тех же самых «фактов», но приходят совсем к другим выводам. Все эти версии цепляются за один момент, обнаруженный в протоколе заседания от 9 июня 1969 года подкомиссии палаты представителей по расходам на Министерство обороны США, во время которого, судя по всему, обсуждалось, насколько реальной является возможность создания американскими военными биологического оружия, способного перехитрить иммунную систему человеческого организма. Доктор Дональд Макартур, заместитель директора отдела исследований и технологии министерства обороны, показал, что «молекулярная биология развивается очень быстрыми темпами, и, как считают маститые биологи, через пять-десять лет возможно создание биологического агента, которого не существует в природе и против которого нельзя приобрести естественный иммунитет», то есть болезни, которая, как добавляет Макартур, «могла бы оказаться невосприимчивой к иммунологическому и терапевтическому процессу, на который мы полагаемся, сохраняя относительную свободу от инфекционных заболеваний».[457] Эти слова воспринимаются как прямое доказательство того, что американское правительство планировало разработать в качестве биологического оружия именно такую болезнь, какой обернулся СПИД.