Культурист

О том, что именно записано на кассете, немедленно отправившийся на вокзал полковник раньше времени предпочитал не думать. Но, опираясь на более чем двадцатилетний опыт службы в органах МВД, догадывался: ничего хорошего. Так оно и оказалось. Как только курящий одну сигарету за ругой Климов вставил извлеченную из бумажного пакета кассету в имеющийся в кабинете видик, то немедля тихо застонал и на мгновение даже закрыл глаза, не в силах смотреть на экран телевизора. А посмотреть было на что. Оргия с малолетними шлюшками из интерната – сюжетец более чем любопытный. Особенно для тех, кто знает участвующих в нем «актеров» и представляет себе, как использовать запись с максимальной для себя выгодой. Полковник с ужасом понял: это приговор. Ну, Стасик, падла! Сучий ты потрох! Это ведь ты снимал, больше некому! Вопрос в другом: кто установил аппаратуру? От ответа на этот вопрос зависели не только карьера и благосостояние, но и вся дальнейшая судьба Игоря Севостьяновича. Учтя все нюансы блестяще спланированной, подготовленной и проведенной операции, Климов понял: за него взялись старшие. И взялись крепко. А может быть, и не только за него. Времена сейчас смутные. Страна на грани распада. Вот коммуняки и бесятся.

Ровно в семь вечера, как и было условлено, служебный телефон зазвонил снова. Вконец измотанный томительным ожиданием полковник схватил трубку:

– Да!

– Вы получили посылку? – спокойно уточнил голос.

– Да!

– Я знаю. За вами следили. Вы представляете, что произойдет, если это всплывет?

– Чего вы хотите?

– Сейчас вы отпустите водителя с машиной и пешком пойдете в сторону Невского проспекта, не переходя на другую сторону. К вам подойдут и сообщат, что делать дальше, – сказал звонящий, и связь прервалась.

– В шпионов поиграть захотели, твари? – процедил Климов, с такой ненавистью раздавливая сигарету в пепельнице, словно это была ядовитая змея. – Ладно. Побарахтаемся еще. Не для того вы так долго готовились, ждали подходящего случая, чтобы одним ударом сломать мне шею. Нужен я вам! А значит, еще не конец.

Отпустив личного шофера и покинув Большой дом, полковник покорно направился к Невскому, вглядываясь в лица прохожих. Но никто не обращал на него внимания. И лишь когда до главной улицы Ленинграда оставалось метров двести, рядом с Климовым притормозила «девятка» с заляпанными грязью номерами. Задняя дверь машины распахнулась. Игорь Севостьянович был ментом опытным, сразу сообразил, что к чему, и, быстро оглядевшись по сторонам, сел в салон. «Девятка», взревев мотором, сорвалась с места и помчалась в обратном направлении – к Неве.

К немалому удивлению Климова, ожидавшего увидеть внутри серьезных, взрослых сотрудников «конторы», в машине находились трое совсем молодых парней, лет двадцати с небольшим. Один, бритый наголо, сидел за рулем. Второй – смуглокожий, с восточными чертами лица и перебинтованной рукой на привязи – находился рядом. Третий – коренастый, занимающий половину заднего сиденья – развалился рядом с полковником. Все трое как две капли воды походили на фотороботы бандитов из бригады Чалого, один из которых круто расправился с нарядом омона, а другой оставил без яиц охранника Крота... Вот, оказывается, откуда ноги растут! Поняв, что имеет дело не с грозными чекистами, а с обычными бандюками, причем не самого высокого ранга, полковник заметно приободрился и даже где-то в глубине души обиделся. Эту публику он боялся гораздо меньше, чем старших братьев из дома на Литейном.

– Это я вам звонил, Игорь Севостьянович, – сказал здоровяк, похожий по описанию на убийцу милиционера. – Для удобства общения можете звать меня просто Рэмбо.

– Я знаю, кто вы такие, – как можно более надменно фыркнул Климов.

– Не сомневаюсь, – спокойно сказал Невский. – У вас было достаточно времени и технических возможностей, чтобы установить личности почти всех, кто вчера у Казанского собора встречался с вашим старым другом Кротом. Всех, кроме меня, – нарочито жестко уточнил Влад, заглянув Климову в глаза. – Вчера произошло недоразумение. В том числе и по вашей вине, Игорь Севостьянович.

– По моей?! – ухмыльнулся полковник.

– Именно. Из-за того, что в погоне за долей от продажи икон за границу вы заставили Крота разыгрывать весь этот спектакль. Скажи барыга правду – и все остались бы при своих. Но теперь расклад другой. Ваши самоуверенные гоблины вынудили нас защищаться. Брать заложника. И искать вариант выхода из сложившейся ситуации. Как видите, мы его нашли менее чем за сутки... И хотим предложить вам сделку, полковник. Вы раз и навсегда прекращаете охоту на нас. Так, чтобы даже самый занюханный сержант в этом городе не мог посмотреть на нас криво. Ни сегодня, ни завтра, ни через год. До тех пор, пока вы занимаете свою должность. Мы же, в свою очередь, гарантируем, что имеющиеся в нашем распоряжении записи не станут общедоступными.

– Вы убили омоновца при исполнении. Вас уже объявили в розыск. Вы хоть представляете, чего просите?! Я не могу вот так, в одну минуту, взять и приказать оставить вас в покое! Это невозможно!