Культурные ценности

Таким образом, очевидно, что толкование столь, казалось бы, единообразного принципа международного частного права, как lex situs, имеет серьезные последствия для судьбы собственника украденного предмета искусства и его добросовестного приобретателя. Между тем толкование этого принципа в различных странах варьируется. Многие специалисты считают, что государствам, чье законодательство наиболее либерально к правам добросовестного приобретателя (рассмотренные выше Швейцария, Италия, Россия), следует изменить законодательство с целью создания баланса между правами собственника и добросовестного приобретателя. Подобное изменение сбалансирует жесткий подход стран общего права и либеральный подход стран континентального права. Последнее необходимо, поскольку в настоящее время страны континентального права становятся «раем для воров» в силу коротких сроков приобретательной давности и широкой защиты прав добросовестного приобретателя [Pecoraro, 1990–1991, р. 40]. Столь существенные различия в подходах стран разных правовых систем, коренящиеся в исторически сложившихся традициях последних, не позволяют в настоящее время создать общую норму международного права [Давид, Жоффре-Спинози, 1996].

При этом применение lex situs к спорам о культурных ценностях имеет свои особенности.

Основной проблемой является отсутствие разграничения между культурными ценностями (как особым видом имущества) и другими видами имущества. В связи с этим к культурным ценностям применяются общие правила международного частного права, применимые к имуществу в целом. Однако являются ли культурные ценности особым видом имущества и следует ли разрабатывать для них специальное регулирование?

В современной доктрине существует на этот счет две позиции.

Ряд специалистов считают, что нет необходимости создавать отдельный свод правил международного частного права, применимых исключительно к культурным ценностям. Поскольку (а) встает вопрос, как разграничить культурные ценности и другие виды имущества, на базе какого признака [Châtelain, 1988, р. 654], и (б) если это сделать, то количество правил международного частного права может значительно увеличиться, что усложнит их применение [Sandrock, 1988, р. 457, 462]. Так как оборот (торговля) культурных ценностей является одним из видов оборота (торговли) движимого имущества, то к таким сделкам, как и раньше, следует применять общие правила международного частного права [Carter, 1988, р. 322]. Кроме того, некоторые исследователи, придерживающиеся этой точки зрения, все же считают необходимым совершенствовать общие правила международного частного права для их применения в таких особых областях, как регулирование оборота культурных ценностей с учетом специфики данного подвида движимого имущества [Carruthers, 2001, р. 142].

Существует и другая, наиболее широко поддерживаемая (в том числе автором данной работы) точка зрения. Такие специалисты, как профессор Линдел Протт и профессор Джозеф Сакс, выступают за создание в международном частном праве отдельных правил, применимых исключительно к обороту культурных ценностей [Prott, 1989, р. 306; Sax, 1999]. Сторонники этого подхода приводят два довода: (а) следует учитывать особую природу культурных ценностей, их высокую духовную и художественную ценность. Это объекты, которые являются не просто вещью, товаром, это часто культурное наследие целой страны; (б) придавая столь неоднозначной категории имущества особое правовое значение, следует соответственно создать особый правовой режим – менее коммерчески ориентированный и с более сильными защитными механизмами, чем обычные режимы, регулирующие оборот имущества.

Итак, общим подходом к выбору применимого права в обороте культурных ценностей является lex situs. Однако в некоторых случаях возможны исключения из принципа lex situs (в спорах о культурных ценностях).

Применение принципа lex situs не универсально. Данный принцип может ограничиваться на основании оговорки о публичном порядке (public policy) ([Морозова, 2001, с. 18], см. также: [Толстых, 2004]), то есть иностранный закон может не применяться и закрепленные им права могут быть не признаны судом, если такое применение закона или признание права противоречат публичному порядку данного государства [Богуславский, 2005, с. 115; ГК РФ, часть третья, ст. 1193].

Выделяют два вида исключений из применения lex situs, основанных на оговорке о публичном порядке.

1. Исключения, основанные на негативной оговорке о публичном порядке (ordre public negative). В этом случае lex situs не применяется, а применяется право места рассмотрения спора, для того чтобы защитить фундаментальные принципы данного права. Возможны два основания для применения ordre public negative.