Культурный код красоты. Театр моды Tempesta infinito

Я убеждена, что учителя влияют на миропорядок. Если бы это было написано над входом каждой школы, тогда умами учителей, их душой, их нравственностью и управлялся бы мир. Как остаться в профессии в условиях стремительно меняющегося мира? Как работать с детьми нового поколения? Не забывать, что образование, воспитание и культура неотделимы друг от друга. Это, пожалуй, ключевая мысль, которую вы найдете в этой книге.

Что такое Tempesta infinito

Посмотрите на обложку этой книги. Вы видите пылающий знак бесконечности и вспышку. Это и есть Tempesta infinito – «молния и бесконечность» в переводе с итальянского. Неслучайно мы искали себе имя в этом красивом и страстном языке. Tempesta – это «гроза, молния, вспышка». Это слово отражает наш темперамент и рождает правильные ассоциации с блеском софитов и вспышками фотокамер. Молния – явление яркое, но кратковременное. Поэтому мы решили добавить к названию что-то продлевающее жизнь, а еще лучше – вечное. Это слово infinito – «бесконечный».

Я считаю, что Tempesta infinito родилась, чтобы покорить мир. В этой книге – обзор первого десятилетия нашей жизни. Мы только-только прошли детство. Теперь у нас впереди юность, взросление и становление. Много лет взрослой жизни со взрослыми серьезными победами. Теперь путь к вершине стал ярче и яснее. Перед нами открылось это видение, и я еще раз убедилась, что все возможно. Что нужные двери откроются, когда ты будешь к этому готов.

Одна наша ученица уехала из города и написала прощальное письмо Театру моды. Там она обращается к Tempesta infinito как к живому существу. Девочка уже не маленькая, ей одиннадцать, она пони мает разницу между коллективом и человеком, и осознанно выбрала это обращение. Я с ней согласна. Сегодня Tempesta infinito действительно коллектив с живой душой и горящим сердцем.

Глава 1. Хочешь быть моделью? Сломай ноги

Небольшая гримерка на цокольном этаже Дворца культуры. Обставлена по-советски: лакированный шкаф, два массивных кресла и зеркальное трюмо. На стене висит портрет Пугачевой. Здесь мы встречаемся с Марией Александровной Логачёвой – художественным руководителем Театра моды, профессиональной моделью.

Размещаюсь в кресле, а Мария выбирает стул: садится на край и, пока рассказывает, два часа сидит с ровной спиной. Ее профиль отражается в зеркалах с разных ракурсов: тонкие черты лица, пышные каштановые волосы… Ее можно снимать в любой момент времени – кадры получатся очень красивые.

– Я бы хотела, чтобы мы объяснили в этой книге, что Tempesta infinito не занимается продажей детей. Мы – театр моды. Мы занимается искусством, образованием и воспитанием. Модель в переводе с французского – это образец. Быть эталоном – это большая ответственность, большой труд.

Маша стремилась быть моделью с пятнадцати лет. Но была проблема – ей не хватало роста. Сначала она хотела вырасти с помощью гормональных уколов. Ее мама, Елена Владимировна Логачёва, дружила с доктором из поликлиники, и девушка упрашивала назначить ей эти препараты. Доктор сказал: «Хорошо, могу назначить, и ты действительно немного вырастешь. Но гормоны разрушат твою печень, и доживешь ты лет до тридцати».

Желание Маши работать моделью было так велико, что она ответила: «Ну, тридцать лет – вполне нормальная, долгая жизнь. С 16 до 30 я смогу стать топ-моделью и остаться в истории. Больше мне ничего в этой жизни не нужно. В тридцать лет я умру – ну и что! Лермонтов умер в 26, Пушкин в 37…»

Когда мама услышала этот разговор, она была в шоке. Вся эта ситуация привела к затяжному конфликту. Елена не понимала фанатизма своей дочери.

К счастью, скоро Маша узнала о более безопасном способе вырасти. Увидела по телевизору, как новосибирские врачи проводят операцию по улучшению пропорций тела: грубо говоря, ломают и вытягивают ноги. Говорили, что так можно добавить до 10 сантиметров (их-то Маше и не хватало для полноценной модельной карьеры). Удлинение вместе с реабилитацией занимало 8–12 месяцев.

Маша думала: «Я как раз смогу закончить школу и научиться за- ново нормально ходить! Потом еду в Москву, нарабатываю портфолио, а дальше – либо Париж, либо Нью-Йорк». План был идеальным: операция стоила не очень дорого, время для восстановления было, оставалось уговорить родителей.

«Хорошо, раз ты так хочешь, ломай себе ноги. Я подпишу разрешение и куплю билет на поезд. Больше не могу сопротивляться», – мама сдалась. Но Машины ноги остались в целости и сохранности.