Культурогенез и культурное наследие

Традиционный чувашский инструментализм – явление не только музыкально-художественное, но и историческое, социальное, этническое. В течение тысячелетий, развиваясь по законам внутренней эволюции, в музыке сохраняются архаические элементы, восходящие к различным этапам этногенеза и исторического прошлого народа. Следует отметить, что чувашская музыкальная архаика не ограничивается простейшими примитивными формами, она несет в себе признаки высокоразвитого искусства. Уровень ее развитости был достаточен для того, чтобы не только впитывать достижения окружающих культур, но и влиять на них.

Богатые традиции инструментального и вокального музицирования, сложившиеся в полифункциональных синкретических комплексах древнего искусства, создали важные предпосылки для формирования основных исполнительских форм чувашской музыки. В чувашской инструментальной музыке, как в своеобразном эстетическом феномене традиции в целом, доминирует творческое импровизационное начало, эмоциональная приподнятость, значительное место принадлежит живому действию.

Причины хорошей сохранности древних черт народной культуры чувашей следует искать в истории этноса. Чуваши, по крайней мере, с XIII века непрерывно пребывали в условиях национальной несвободы, вдали от крупных центров и событий мировой истории, ограничиваясь традиционным крестьянским трудом и бытом. «У чувашей сравнительно поздно установилось классовое общество, лишь в X веке. В дальнейшем, ввиду жестокого гнета золотоордынских и казанских ханов, задерживалось развитие феодальных отношений, не образовалось сильной феодальной знати и национальной государственности. И после вхождения чувашей в состав Русского государства режим национально-колониального гнета, державший народные массы в темноте и забитости, благоприятствовал живучести родовых пережитков в быту»[201].

Наглядно иллюстрирует это положение хорошая сохранность древней обрядовой системы и соответствующих жанров в музыкальном фольклоре. Близкие аналоги в чувашской жанровой системе обнаруживаются в архаических пластах фольклора соседних народов – например, у татар-кряшен, где точно так же, как и у чувашей, вплоть до XX века сохранилась диалектная структура музыкального фольклора[202]. Разумеется, к роли архаики в народной культуре сегодня нельзя подходить с оценочных позиций – ни как к недостатку, ни как к особому достоинству. Это исторически сложившаяся реальность, своеобразная сторона чувашской культуры.

К ранней эпохе следует отнести и происхождение пентатонических ладов чувашской народной музыки. В этом отношении она входит в обширную евразийскую систему пентатонных культур, Волго-Камье – один из крупных очагов пентатоники.

К глубокой древности относится происхождение квантитативной ритмической системы, являющейся, наряду с пентатоникой, общетипологической чертой чувашской народной песни. Этот род ритмики также имеет распространение в архаических пластах многих культур. Науке известны его формы в музыкально-поэтическом искусстве древней Индии, Ирана, Греции и Рима, средневековых арабских и европейских стран. Следы таких взаимодействий культур многообразны, их находят в археологическом, этнографическом, антропологическом, лингвистическом материале, в народных верованиях и мифологии[203].

Композиционные формы чувашской инструментальной музыки относятся к куплетно-вариационному типу, складываясь из варьирующих колен примерно одинаковой протяженности. В случае сопровождения песен и плясовых припевок инструментальные аккомпанементы подчиняются их стилю и форме – дублируя ее или дополняя небольшими отыгрышами.

Музыка испокон веков пронизывала как общественную, так и семейную жизнь чувашей. Песни и наигрыши были не только отдыхом, развлечением, украшением бытия, через обязательные обряды они входили в жизнь крестьянина – в годовой круг ведения хозяйства. Без исполнения специальных наигрышей и песен были немыслимы такие семейные события, как родильные, свадебные, похоронные, поминальные обряды, праздники взрослых, забавы детей, подростков, развлечения молодежи. В многообразных жизненных ситуациях музыка не оставалась простым фоном. При проведении обрядов она выполняла ритуально-магические функции. Кроме того, музыкальный фольклор служил удовлетворению духовно-эстетических потребностей, являлся одним из действенных средств воспитания, формирования нравственного облика человека.

О большой приверженности к музыке и о древности бытования музыкальных инструментов у чувашей свидетельствует особое почитание музыкантов – их считали почти волшебниками, а музыкальные инструменты обожествлялись либо имели своих божественных покровителей.