Культурология. Дайджест №4 / 2015

Итальянская тема стала лейтмотивом как возникновения самого братства, так и деятельности представителей «второй волны». Образцом нравственного, духовного искусства прерафаэлиты считали живопись Сандро Боттичелли, Пьеро делла Франческа, Андреа Мантеньи, т.е. художников Кватроченто, а эстетику, грацию, гармонию Рафаэля, а также маньеристов и воспитанных на их наследии академистов – неуместной и лживой в условиях индустриального ХIХ в.

Вдохновленные яркостью итальянских фресок, прерафаэлиты отбросили академическую манеру письма и изобрели собственную технику: писали на белом грунте, после подготовительного рисунка зачастую наносили слой влажной белой краски, имитируя сырую штукатурку, а затем прорабатывали каждую деталь тонкими кистями.

Если Дж.Э. Миллес довольно быстро отошел как от итальянской темы, так и от прерафаэлизма, то для Д.Г. Россетти «итальянизм» стал органичной частью жизни. В рамках движения прерафаэлитов получил свое начало символизм, а затем и модерн с его любовью к открытой условности, господству линии, плоскостности, орнаментальности, которые восходят именно к «итальянизму». Черты условности и архаизма в искусстве итальянского Кватроченто в русле художественных исканий ХIХ в. сыграли стимулирующую роль в процессе становления модерна, зрелые формы которого можно увидеть уже у У. Морриса и у О. Бердслея – самого яркого представителя стиля модерн в графике.

Интерес прерафаэлитов к итальянскому Ренессансу не ограничивался Кватроченто. В начале 1860-х годов они открывают для себя красоту венецианской живописи. Секрет венецианского колорита стал предметом их живого интереса. Особенно этим увлеклись Д.Г. Россетти и Бёрн-Джонс, которые более не стремились развернуть какой-либо замысловатый сюжет, донести до зрителя идею или нравоучение, они создавали красоту ради красоты, а искусство ради искусства. Венецианская тема в творчестве Россетти и Бёрн-Джонса оказалась созвучна движению эстетизма в западноевропейской культуре 1860–1900-х годов.

Историзм рубежа веков уходит далеко от тех целей и задач, которые порожденные им направления ставили перед собой изначально. Достоверное отображение событий прошлого, воссоздание реально существующей среды отходят на второй план; эстетическая составляющая все чаще затмевает самые горячие эстетические порывы и призывы учиться у истории. Язык искусства становится предельно лаконичным, «упрощается» до отдельного слова, символа, знака; содержание же, напротив, невероятно усложняется, становится многослойным. К концу века историзм, который обращен к памяти, все больше заглядывает в будущее, представляет образы далекого прошлого в новом, неожиданном свете.

Ценность прерафаэлитизма состояла не только в появлении художественных шедевров; это было широкое явление, распространившееся на различные сферы творческой деятельности. Прерафаэлитизм заявил о себе в живописи, графике, скульптуре, литературе, декоративно-прикладном и садово-парковом искусстве, дизайне и моде. Волна увлечения прерафаэлитами «захватила такое огромное пространство, что теперь никто не может определить того пункта, где бы в искусстве начиналось и где бы прекращалось влияние прерафаэлитов».

Т.А. Фетисова

Пять великих художников стекла 8

Во второй половине XIX в. художественное стеклоделие, как и все западное искусство в целом, вошло в эпоху радикальных перемен. Пять выдающихся мастеров-стеклоделов Новейшего времени надолго определили облик своего искусства.

Галле