Кумир

— Перед домом, когда я ехала на ланч. Заметила краем глаза, из окна машины. Вот только никак не могла припомнить, где я его видела раньше. А когда пришла домой и узнала про новое убийство… Какая же я все-таки дура! Если бы я тогда подумала…

— О'кэй, Салли! Такое случается со всеми, и довольно часто. Спасибо за звонок. Мы этим займемся. А завтра, полагаю, мы увидимся с вами в аэропорту?

— Да, наверное…

— С нетерпением жду встречи.

Он держал трубку до тех пор, пока она не положила свою. И все это время с экрана монитора на него глядели ее глаза, прекрасные и испуганные. А рядом с экраном стояла фотография Рольфа Петерсена. Росс переводил взгляд с одного изображения на другое, и в нем все больше крепло желание защитить эту женщину — и овладеть ею.

15.45.

Пот Фаулер, заместитель директора ЦРУ по оперативной работе, тихонько попыхивал своей неизменной трубкой пока его босс, контр-адмирал Уильям Раух, зачитывал принесенную Пэтом шифрованную телеграмму. Закончив чтение, тот немедля вставил лист в прорезь "бумагоистребитсля", который, немного пожужжав, смолк: телеграммы больше не существовало.

— Девушка мертва?

— Да.

— Кто стрелял?

— Друзья,— ответил Фаулер.— Наши друзья.

— Но там говорилось, что владелец машины — аргентинский бизнесмен?

— Инсценировка. Маленький фокус, которому нас обучили израильтяне. Нанимать иорданцев, чтобы устранить сирийцев… Вроде ерунда, но полиция и пресса тут же бросаются искать виновных совсем в другую сторону.

— Вы полагаете, Ортега поймет смысл этого нашего послания?

— Еще бы не понять! — Фаулер откинулся назад, попыхивая трубкой.— Думаю, что это куда более веский довод, чем дипломатическая нота.

Его прервал звонок спецсвязи: на проводе был Бендер.

— Черт подери! Только что убили "копа" — всего в двух кварталах от дома Фэллона!

— Что? Когда?… Час назад?… Петерсен? Никогда не поверю!

— Господи, чему тут не верить! Помощница Фэллона узнала его. И позвонила этим олухам из ФБР.

— Откуда это известно?

— Мало ли откуда! Задача сейчас — найти этого сукина сына и убить!

— Послушай, Лу! — обратился к невидимому собеседнику Раух, подавшись вперед.— Все, что мы теперь делаем — наши люди в аэропортах, наши агенты, проверяющие его прежние "явки",— все незаконно. Если это станет известно, мы все полетим вверх тормашками.

— Тогда пусть Ортега поймет, что мы считаем его ответственным. Доведите это до его сведения.

— Лу, мы убили его дочь. Сегодня!

На другом конце провода замолчали.

— Правда?

— В пять ноль восемь по женевскому времени. Когда ее привезли в госпиталь, она была уже мертва. Убийца выстрелил из машины и скрылся.

— А Ортега уже узнал об этом?

— Да, через десять минут. У нас есть подтверждение.

— Ты думаешь, что эта штука с Петерсеном — его ответ?

— Возможно.

— Черт подери!…— Бендер опять замолчал.— Ладно, поддайте ему еще жару. И хорошенько!

— Да, но нам нужны дополнительные средства. Контрас…

— Средства будут. Не беспокойся. Будут!

Раух положил трубку, покачал головой:

— Этот подонок Петерсен…

— Мы все делаем, чтобы найти его,— заметил Фаулер.

Раух вдруг расхохотался.

— Что тут смешного?

Но Раух уже не мог остановиться: он почти лег грудью на стол, в изнеможении хлопая по ручкам кресла:

— Да отмените вы ваши поиски…— наконец выговорил он.

— Что?! — удивился Фаулер.

— Не доходит? Пока Петерсена не нашли, Бендер будет давать нам все, чего мы захотим. Для этой войны в Никарагуа! Ха-ха-ха…

17.40.

Манкузо пробыл в библиотеке конгресса всего минут пятнадцать: перелистав материалы биографии Терри Фэллона, он сразу же напал на след. Притом такой след, что потребовалось разрядиться — и немедленно. Он сел в машину и погнал на ипподром в Пимлико. Там он поставил всю свою наличность — пятьдесят шесть долларов — на Счастливчика, бежавшего в четвертом заезде. Только после того как Манкузо потерял все до единого цента, он наконец успокоился.

Когда он снова попал в офис, Росса там уже на было. Манкузо прочел оставленный на столе телекс насчет убийства полицейского в Кембридже, спустился в бар "У Герти", но Росса не оказалось и там.

Тогда Манкузо решил, что, пожалуй, сегодня имеет смысл не отправляться сразу же домой, на 37-ю стрит, в меблированные комнаты миссис Уайнстайн, а заглянуть сперва к Мэнди.

Так он и сделал.

Взяв у Герти ключи от ее квартиры, он подъехал к дому, поднялся к ней, но, открыв дверь, увидел сидящего в гостиной блондина с короткой стрижкой. Лет ему было девятнадцать, от силы двадцать, грудь обтянута спортивной водолазкой. При виде Манкузо он опустил стакан, который держал в руке, и встал.

— Здорово. Не обращай на меня внимания.— Манкузо повесил свое пальто за дверью. Парень, однако, продолжал глазеть на него.— Что ты интересного увидел, а?

— Ничего.

— Тогда садись, допивай свой стакан.