Кумиры. Тайны гибели

Между тем свою карьеру Виктор Чистяков начинал как драматический актер: после окончания театрального училища он работал в Ленинградском театре имени Комиссаржевской. Там же в качестве артистки трудилась и его молодая супруга Наталья Рыбакова. Однако в театре карьера Чистякова не складывалась, и он по-настоящему был занят всего лишь в одном спектакле — в «Принце и нищем». Поэтому параллельно он решил податься на эстраду. Еще в студенческие годы Чистяков виртуозно имитировал голоса популярных эстрадных исполнителей и теперь решил заняться этим профессионально. Именно на этом поприще его и поджидал поистине феноменальный успех. То, как он пародировал популярных артистов — в особенности хорошо у него получались женские голоса, приводило в неописуемый восторг публику. Чего нельзя было сказать о самих пародируемых. Например, Людмила Зыкина сильно злилась, когда слышала свои песни в исполнении Чистякова.

Между тем успех, обрушившийся на Чистякова, окрылил его. И он решил уйти из театра и перебраться в Москву. Однако переехать в столицу оказалось делом непростым. Какое-то время супругам Чистяковым просто не везло. Например, главреж Театра на Таганке Юрий Любимов согласился было взять Чистякова к себе в труппу, но с условием — без жены. Виктор от такого варианта отказался. Другой известный режиссер — Марк Захаров — от услуг Чистякова отказался сразу, объяснив, что не видит в нем театрального артиста. И только главреж Театра имени Гоголя Борис Голубовский «клюнул» на Чистякова и его жену, рассчитывая с их помощью осуществить постановку комедии «Тетка Чарлея». Ранней осенью 1971 года Чистяковы перебрались в Москву и поселились в общежитии театра на улице Чехова. Тогда никто из них и в страшном сне не мог себе представить, что одному из них жить осталось всего-то ничего — восемь месяцев.

Вспоминает Г. Бардин: «Мы познакомились в 1971 году в большом актерском общежитии, где в трех комнатах жили тогда актеры Театра имени Гоголя. В одной из комнат жил я, в другой — один актер нашего театра, а третья освободилась после того, как актеры-молодожены получили квартиру. В освободившуюся комнату и должны были приехать артисты из Ленинграда. Поначалу мы даже не знали, кто именно приедет. Потом прошел слух, что едет артист Виктор Чистяков с женой. На него Борис Голубовский собирался ставить «Тетку Чарлея». В театре было настороженное отношение к этому, потому что все мы знали Чистякова как эстрадную звезду, а не как драматического актера. Театр — сложный организм, и нового человека чаще встречают в штыки, пока он не проявит себя. Так что Чистяков еще не приехал, а коллектив уже был как-то настроен против него, тем более что сферы влияния у нас были поделены, и при вечном лозунге театра «Против кого дружите?» выходило тогда, что дружили против новичка из Ленинграда.

И вот Виктор с Натальей приехали, поселились у меня за стенкой. У нас была одна кухня, один туалет, общий телефон, который с его приездом трещал не переставая. Виктор с людьми сходился не сразу, всегда давал почувствовать дистанцию. И по телефону, и в обычном общении просил называть себя Виктором Ивановичем, а было-то ему двадцать восемь лет. Он не любил панибратства, тем более что уже вошел в плеяду лучших эстрадных артистов Советского Союза. Требовал к себе соответствующего отношения, и, надо сказать, заслуживал его. Вообще, чувство собственного достоинства у него было развито, но никогда не переходило в настырность, в наглость. Наоборот, в этой хамской стране он хотел отгородиться от норм общепринятых хотя бы этой формой общения: «Виктор Иванович», «вы». Мы тоже вначале были на «вы», ну а потом уж как-то разговорились один-другой раз и перешли на «ты».

Волею судьбы в Москве Чистяков прожил чуть меньше года. Стать настоящим москвичом и окончательно завоевать эстрадный олимп ему помешала трагическая случайность. События развивались следующим образом.