Куница. Том 2

— У тебя есть шанс наверстать, — улыбнулась Олеся. — Праздник уходит корнями в четырнадцатый век. Одним летом какой-то ныне забытый род вытащил с плана демонов Повелителя саранчи. Несколько месяцев тварь разоряла земли Руси, до прихода холодов. Обычный холод оказался сильнее магических тварей. С тех пор простолюдины каждую весну благодарят зиму и просят, чтобы и в этом году Повелитель саранчи не возвращался.

— Его нашли и отправили обратно? — уточняю.

— Конечно, — подтвердила девушка. — Но подвиг родов Зиминых, Крыловых и Онежских выветрился из народной памяти, осталась только зима.

Мы вернулись на трассу и поехали дальше. Меня начали немного утомлять катания, пришло неочевидное решение.

— Сейчас обзаведёмся глазами в небе.

Теневой пантеон, очевидно, как раз не любил дневной свет и открытые пространства, но мне сейчас своенравных обитателей той стороны вытаскивать и не требовалось.

— Ты собираешься призвать кого-нибудь просто в качестве птицы? — удивилась Олеся.

— Думаешь, не стоит? Это сильно сократит нам время поиска.

— Уверен, что сможешь это контролировать? — в её голосе явственно отражалась опаска.

Но я уверенно ответил:

— Да, всё хорошо. Эти знания из тех, что... Ну, ты понимаешь. Я знаю, что делаю.

Не уверен, что мои слова полностью успокоили Олесю, но останавливаться был не намерен. Прикрыл глаза, формируя связь с иными планами. Первая проблема призывов, нужно уметь верно открывать переходы. А научиться этому можно только практикуясь. Замкнутый круг: без практики не откроешь правильный переход, открывая не тот переход имеешь хорошие шансы получить совсем не то, что хочешь.

Мне была нужна птичка. Вопреки стереотипам, в призыве теневого пантеона не было воронов и грачей. У меня на руке материализовался скворец, недовольно проворчавший на солнечный свет и перепрыгнувший на другую руку, подальше от окна.

— Прости, друг, но придётся потерпеть, — к словам я приложил свою магию, кормя существо иного плана.

Птица обречённо чирикнула, принимая свою судьбу. Прикрываю глаза, настраиваясь, и через несколько секунд вижу собственное лицо, разве что в оттенках серого. Открываю окно и выпускаю птицу.

— Большой опыт, да?

На войне я использовал этих малышей для разведки. Не слишком часто, но достаточно, чтобы наловчиться.

— Это проще, чем кажется. И я уже вижу подходящую площадку.

С высоты птичьего полёта обзор был куда лучше, а магическая природа малыша позволяла ему запросто перегонять автомобиль. Я указывал Олесе, куда сворачивать, правда, кое-где дорога была так себе, но благодаря этому на небольшом пустыре не оказалось посторонних. Как этот асфальтированный участок земли появился, оставалось только гадать...

Короткая резь в глазах, и я узнал, откуда он здесь. Когда строили дорогу, здесь ставили технику и вагончики для рабочих. Спасибо, Гамаюн, это была очень важная информация.

В общем, к этому моменту я смотрел на мир уже своими глазами. Севшему мне на руку посланцу иного плана я отплатил ещё одной порцией энергии и отправил обратно в его мир.

— Молодец, — одобрила Олеся. — Я знаю человек десять, может быть, кто умеет также обращаться с существами иных планов.

Улыбнулся.

— Если будем сотрудничать достаточно долго, я смогу и тебя научить, — но, подумав, спросил, — А в чём проблема? Ты же сама собираешься достаточно сильное существо призвать?

Но Олеся отрицательно покачала головой.

— Самурык заключила договор не со мной.

Я достал с заднего сидения тубус, а Олеся выбрала ровную площадку. Магией избавила старый асфальт от лишнего мусора и снега. Затем использовала магическую кровь. Когда под рукой нет подходящего материала для начертания, используют магическую псевдокровь. Преобразование собственной магической энергии в некий аналог магических чернил изобрели лет пятьдесят назад, кто — не знаю, да и неважно. Сейчас именно такими чернилами Олеся нанесла узор призыва. Я стоял поодаль, чтобы своим присутствием не вносить помехи. Псевдокровь, если откровенно, материалом была крайне посредственным, подходила далеко не во всех случаях, но сегодня всё получилось.

Рисунок дал белое сияние. Я отчётливо ощутил, как дрожит реальность, но прорыва не было. Тридцатиликая Птица не нарушала границы миров, она либо не проявлялась в нашей реальности в полной мере... Либо находилась в нашем мире, а не в своём пантеоне.

Самурык явила себя. Первым я ощутил сверлящее чувство в черепе, и только потом осознал, что вижу воплощение существа из иного мира. И... она была женщиной, с телом, покрытом белыми перьями. Лица не было, лишь пустой овал. Она была обнажена, маленькие перья не скрывали подробностей строения тела, а интимные места не закрывали вовсе. За спиной её раскрылись четыре больших крыла, очень больших, по пять метров каждое, несоразмерные двухметровому телу.