Куница

– Ну дай-то бог – вздохнула Нина Егоровна, засовывая пирог в духовку – Ну вот, скоро будем чай пить с пирожком, ребята! Егор, найди там музычку повеселее, чтоб танцевать можно было, праздник все-таки у нас! Шестнадцать лет, ребята, это волшебный возраст! Вроде, еще дети, а уже одной ногой во взрослой жизни! Сейчас Витя вернется и будем отмечать по-настоящему!

– Горим! – вдруг раздался крик Виктора Ивановича с улицы. Дверь в летнюю кухню резко с грохотом открылась, в комнату вбежал Виктор Иванович.

– Чего расселись?! – крикнул он – Горим, бл…! Все накинули куртки, выбежали на улицу. Большой дом Стариковых был полностью объят пламенем. Уже начинало смеркаться и огонь освещал серые клубы дыма, поднимающиеся в небо, делая их похожими на огромные комки ваты. Миллионы оранжевых светлячков искр летели вверх, иногда раздавался треск, и тогда искры тучами взлетали в воздух. Даже стоя у летней кухни, до которой от дома было метров тридцать, все почувствовали жар, исходящий от пожара

– Ой, господи! – вскрикнула Нина Егоровна – И телефон-то не работает! Пожарных не вызвать сейчас!

– Егор! – моментально взял себя в руки Виктор Иванович – Давай, беги в гараж, скажи, чтобы говновозку закачали водой из пруда, и сюда быстрее ехали!

– Хорошо, дядь Вить! – не отводя взгляда, полного ужаса, от пожара, сказал Егор и побежал в сторону совхозного гаража. Он знал, что ему не откажут, потому что Виктора Ивановича в поселке очень уважали. Работал Виктор Иванович электриком на холодильной установке в совхозном молочном цехе.

Егор бежал со всех ног к гаражу, а навстречу ему бежали люди с ведрами, баграми и лопатами – все бежали тушить пожар. В этом, кстати, огромное различие между городом и поселком – когда в городе горит дом, то люди просто стоят и смотрят на пожар. Когда в поселке горит дом, то люди бросают все дела и бегут тушить, причем вне зависимости от того, как они относятся к погорельцам. Пару раз Егора остановили, чтобы спросить, сильно ли горит и куда он бежит. Егор быстро отвечал и не дожидаясь ответов, бежал дальше. Сильный холодный ветер выбивал слезы из его глаз, дорога бала покрыта наледью и несколько раз Егор падал, больно ударяясь о твердый лед. И вдруг он понял, почему в доме возник пожар. Прямо перед тем, как они все пошли в летнюю кухню, Егор и Виктор Иванович ходили в дом за мукой и вареньем – их попросила Нина Егоровна. И нужно было принести еще подушки и одеяла, чтобы можно было ночевать на летней кухне. В доме Егор зажег керосиновую лампу, с которой они с Виктором Ивановичем и ходили по дому. С особой, пугающей отчетливостью, Егор вдруг вспомнил, как поставил он непотушенную лампу на подоконник на кухне. Совершенно машинально поставил, чтобы взять муку из шкафа. И он совершенно отчетливо вспомнил, что когда они вышли из дома, свет от этой лапмпы он видел в кухонном окне. Виктор Иванович, который нес перед собой кучу одеял и подушек и поэтому смотрел под ноги, чтобы не споткнуться, не мог видеть того, что Егор не потушил лампу. В тот момент Егор отметил, что лампа горит, каким-то краешком сознания, не заострив на этом внимания. Он, прямо скажем, в этот день был немного рассеян – все же, у него был день рождения, да и Алина должна была прийти вечером в гости, чтобы вместе с семьей Стариковых, отмечать день рождения Егора и Лизы. Это все – и день рождения, и волнующая близкая встреча с Алиной, почти полностью поглощало сознание Егора, создавая какое-то приподнято-радужное настроение, поэтому он и не заострил внимание на том, что в окне кухни горит свет керосиновой лампы. Да ив конце концов, нет у современного человека, а особенно подростка, привычки тушить керосиновые лампы! В этом прелесть цивилизации – мы отвыкли тушить открытый огонь и совершенно перестали относиться к нему, как к источнику угрозы. И сейчас, на бегу, вытирая слезы, которые высекал из глаз холодный зимний ветер, Егор с ужасом осознавал, что это он виноват в том, что, похоже, семья Стариковых, осталась без дома. От осознания этого страшного факта, Егору стало дурно, дыхание у него перехватило, и он почти забыл, куда и зачем он бежит. Голова у него закружилась, к горлу подступила тошнота. Ему не хотелось верить в то, что из-за его беспечности и невнимательности сгорел их дом и теперь, вероятнее всего, им придется как-то перебиваться на летней кухне, пока не отстроят новый дом, если, конечно, получится это сделать. Егор с трудом взял себя в руки и побежал дальше, к совхозному гаражу…

…Вернулся он минут через двадцать, вместе с ассенизаторской машиной, обе бочки которой были полными воды, закачанной из пруда. Дом к тому времени почти догорел, крыша уже обрушилась, и люди заливали водой из ведер крыши соседних домов, шифер которых уже начал нагреваться. Егор выпрыгнул из кабины машины, пробрался сквозь цепочку людей, передающих ведра друг другу, подбежал к летней кухне. Он тут же увидел Лизу, которая почему-то сидела на тротуаре и плакала.

– Лиза! – крикнул Егор – Ты почему сидишь?! Где теть Нина и дядь Витя?!