Куноичи (СИ)

Ради приличия стоило отметить, что последний «выплеск» чакры Тен-Тен сделала минимальным. Ей было нужно экономить энергию, которой осталось слишком мало. Она не могла себе позволить бездумных растрат.

Габриэль направился прямиком к саркофагу, и противные мурашки сразу же вернулись на спину куноичи. Нет-нет-нет, ну пожалуйста, не иди туда. Посмотри на цветы, поотрывай бабочкам крылья, покорми Нурру, да хоть разбей каждую стекляшку в витражике. Но только не иди к саркофагу!

Он пошёл именно к нему. Тен-Тен коротко зажмурилась, переживая острый приступ сожаления: ну что же происходит с её удачей?! Раньше не было таких казусов, Тен-Тен никогда не считала себя неудачницей. Этот титул принадлежал другим, не ей. А вот попала в этот мир — и понеслось, одно за другим, третье за вторым. Что ни день, то приключения, что ни действие — то с последствиями.

Нурру, очевидно, почуял что-то: поднял голову и уставился на Тен-Тен огромными от удивления глазами. Такахаши жестом велела мотыльку молчать, и квами, отставший от своего хозяина, ошалело кивнул.

Затем Габриэль закричал.

Это был вопль, исходящий, казалось, из самой его души; так кричали на похоронах возлюбленные, что шли потом за своей половиной в иные миры. Тен-Тен пробрало до костей. Чужой крик отдавался в её ушах и вибрировал в теле даже после того, как Габриэль захрипел.

— Где она… где она?!

Мужчина практически лёг на саркофаг, смотря сквозь стеклянную преграду. Словно если Габриэль ещё немного выпучит глаза, то увидит пропавшую оттуда… Эмили, выходит. Эмили Агрест, которую отец Адриана хранил в холодильнике, словно какой-то окорок.

Но это если Эмили была мертва. А если нет, и за дверью теперь лежит бессознательный человек? Ни в чём не виновный, на минуточку. Тен-Тен не хотелось об этом думать.

— Нурру! — взревел Габриэль, поднимаясь. — Подними тёмные крылья!

Атмосфера изменилась за долю секунды: только что мужчина выл и царапал стекло, а теперь вокруг клубились сгустки темноты и ненависти. Нурру засосало куда-то в район шеи мужчины, прежде чем фигура Габриэля изменилась

Он стал выше и шире в плечах. Мощнее. Вместо дизайнерской одежды теперь на нём был тёмно-фиолетовый костюм, в руках Габриэль держал трость. Предчувствуя худшее, Тен-Тен предположила, что внутри могло быть оружие. Дай боги, чтобы не огнестрельное.

Она прикрыла глаза и вцепилась пальцами в балку под собой. Что-то ей подсказывало: это не будет лишним.

И действительно.

— Слушай меня, акума! — зашипел Габриэль.

Она слушала.

«Слушай меня, акума!» — повторил его голос, многократно умноженный силой и магией Бражника, у неё в голове.

— Ты подчинишься!

Она хотела.

«Ты подчинишься!»

Но она не собиралась делать этого.

— И тогда твоя смерть будет лёгкой!

Это было больно.

«И тогда твоя смерть будет лёгкой!»

Больно, блин!

Тен-Тен крепко зажмурилась, на лбу у неё выступил пот, тело тряслось, словно в лихорадке. Пальцы глубоко вошли в деревянную балку и, кажется, куноичи сорвала себе пару ногтей.

Вместо Габриэля и Бражника снова был БОГ. ОН ошарашивал своей силой и мощью, бил по мозгам всесильным голосом, отдавал приказы, которым хотелось подчиниться. Тен-Тен чувствовала себя так, словно её придавило многотонной каменной плитой: ни вдохнуть, ни сказать что-либо. Ноги и руки были слабыми, как макаронины.

— Подчинись! — приказал Габриэль, стукнув тростью по полу.

«Подчинись!» — заревел приказ в голове Тен-Тен, взрываясь болью в висках и слабостью в теле.

Пальцы разжались, и Такахаши медленно соскользнула с балки. Падение на пол выбило из неё весь дух, перед глазами заплясали звёзды. То приближаясь, то отдаляясь, они превращались в крошечные искорки или раздувались до размера Солнца.

БОГ молчал. Тен-Тен переводила дух, слепо моргая. Глаза слезились, дрожь в теле не прекращалась. Кое-как собравшись, Такахаши перевернулась на живот и медленно встала на четвереньки.

Она снова вспомнила, что не было никакого БОГА. Только Габриэль и Бражник. Но ей потребовалось почти пять секунд молчания мужчины, чтобы вернуть себе это знание.

Непорядок.

Кунай скользнул в ладонь из рукава, глаз привычно отмерил расстояние. Секунда на бросок и полёт оружия, прежде чем оно вонзится в глотку мужчине. Бражнику, Габриэлю, БОГУ — неважно, любой из них захлебнётся в крови, когда из горла у них будет торчать одна только стальная рукоятка.

Она уже начала движение, как в её голове раздалось сразу два голоса.

«Подчинись!» — немного неуверенно приказал БОГ.

«Не убивай!» — истерично взвизгнул Нурру.

В последнее мгновение Тен-Тен сместила руку, и кунай полетел на пару сантиметров левее, чем должен был. Железо срезало выступающую часть костюма Бражника, оставив при этом самого мужчину в целости. Не давая Габриэлю времени прийти в себя, Тен-Тен бросилась вперёд, преодолевая сопротивление тела.

О, больше всего в этот момент она желала подчиниться приказу Бражника, чтобы её боль, наконец, закончилась. Неповиновение ощущалось ломотой в каждой косточке, растяжением души, подавлением. Но воля Тен-Тен была намного сильнее, чем приказы обычного человека. Пусть они и были усилены магией.