Купель Шантунга

— Так к вечеру уже дело. Часа через три стемнеет, вот и ухудшается. Хорошо хоть, что ветер порывами пошел, значит волна, по идее, спадать должна начать. И кстати, по-моему начинает уже от Ost-а заходить, волна то нам в левую скулу катит. Дай бы Бог потише… А то за "сокола" наши я уже извелся. Третьи сутки болтает.

Что до навигационных опасностей: острова здесь вулканические, поднимаются прямо со дна океана, обширных мелей прибрежных с рифами вокруг них нет. Так что пока я особой опасности не вижу. "Алмаз" впереди, опять же…

А на кого океан-батюшка дуется сегодня, это мы еще поглядим. Если бы у Сахалина такую погоду встретили — обледенели бы. Хотя, конечно, и без того конфуза с пушками, что у Рейценштейна в первом выходе случился. Вы тогда не видели, сколько мне пришлось убеждать и доказывать, что парусиновые насадки это полумера и нужны брезентовые, да еще и с тавосовой смазкой у среза ствола?[22] Конечно, за год этот мы многому научились. До чего сами дошли, чему океан научил да Того с покойным Камимурой. А то, что видимость не до горизонта, так оно и к лучшему. Меньше шансов, что наш караван чужие глаза увидят. Мы мили на четыре растянулись, не меньше. Кстати, попросите горяченького чего-нибудь принести. Ноги мерзнут…

Что скажете, Сан Саныч? Где наш пропащий островок-то?

Флагштурман Коробицын опустил бинокль и громко, то ли для того, чтобы его было слышно всем на мостике, то ли просто стараясь перекричать очередной завывающий порыв ветра, изложил свое видение ситуации:

По счислению должны были бы уже прийти, согласен, Всеволод Федорович. Но, во-первых, снос, встречную волну и ветер учтите, не постоянные причем. А во-вторых, при переходе в четыреста с лишком миль без обсерваций, ненастью этому благодаря, вполне возможно, что мы и прошли мимо уже. Хоть и не так он мал, остров этот, но все же могли. Ночью же идти в неизвестность нельзя. Поэтому часа через два нужно ложиться на обратный курс. Развернемся и пойдем назад на семи узлах. След в след, чтобы не вылезти никуда, не дай Бог. Искать будем уж завтра.

— Плохо это. Время теряем. Да и миноносцы измучались. Конечно под подветренными бортами больших мальчиков им полегче, но ворочать начнем, придется лагом к волне вставать.

— Всеволод Федорович, да не волнуйтесь вы так уж. Не восемь же баллов, в самом деле. Выдержат.

— Ага… Да еще не известно, смогут ли ночь нормально по углю продержаться. Двое суток уже не за ноздрю идут. Без буксира. Запросите-ка остатки на миноносцах…

— Внимание, господа! Посмотрите: "Алмаз" семафорит! Ратьером…

— Нам?

— В том то и дело, что не нам. Кому-то впереди.

— Так… Посмотрим, кто бы это…

— Да! Видно уже — вон там, впереди и правее от него морзянка. Пока не читается…

— Вижу. И правда моргают…

— "Алмаз" стучит нам… "Встретил "Изумруда"!

— Ну, что-ж, друзья мои. Банк мы сорвали! Это артурцы нас встречают. Стало быть, Иессен все сделал правильно и расставил на день свои крейсера в дозор. Счастье наше, что они уже пришли.

— Ну, этого и следовало ожидать, ветер то им в спину больше полдороги был. Да и мы в Лаперузе из за тумана замешкались малость. Что-то опять пишут с "Алмаза"…

— Встает в кильватер "Изумруда", поднял "следовать за мной"!

— За ним, так за ним. Предварительный по эскадре: следовать за флагманом. А мы за "Алмазом". Прикажите им подождать нас — дистанция между мателотами три кабельтова. И еще: пусть наши начинают готовиться к постановке на якорь… Я же, с вашего позволения, господа, покину вас не надолго. Продрог форменно до костей, нужно душ горячий принять, а то пойдете в бой под командованием сопливого адмирала, не гоже как то.

Михаил Павлович, Кирилл Владимирович! Попрошу: распорядитесь пока тут за меня, — обратился Петрович к Моласу и Великому князю, — пойду себя в порядок приводить, а то сегодня у нас еще много дел будет. Всяких разных…

— Не извольте беспокоиться, Всеволод Федорович. Так в колоннах и вставать?

— Да. На ночь глядя лишних маневров нам не надо. Но если вдруг японцев усмотрите, то без меня не приходуйте, уважте уж — позовите полюбопытствовать!

Спускающегося с мостика Руднева провожал стук шторок ратера, деловитая суета приказаний, сдержанный смех и шутки. Обстановка разрядилась и общество стравливало пары беззлобно подтрунивая друг над другом.

****

— Спасибо, Тихон. Будь добр, организуй всему этому постирушку. Но не сейчас, сменка есть. И, мало ли что, возможно гости у нас будут часа через два. Так что самовары в кают-компании пусть ставят… Ну, ступай, голубчик, я в ванну полез.

Когда дерь адмиральской каюты закрылась за спиной вестового, Петрович, он же вице-адмирал Всеволод Федорович Руднев, прошел в ванную комнату, защелкнул шпингалет и не торопясь повесив махровый халат на один их крючков в углу добрался, наконец, до ванны.