Купель Шантунга

— А в их истории — нет человека, нет проблемы. Помнишь пулю в Кондратенко? А по тебе разве не стреляли? А как Макарова на мину заманить хотели? У них, знаешь ли, ликвидация вражеского военноначальника или политика приравнивается по значению к важнейшей боевой операции. Их кланы нидзя, кстати, этим на жизнь зарабатывали. А твой нынешний случай просто хрестоматийный. Примерно так у них грохнули главного конкурента их "великого объединителя" Оды Нобунаги — Сингена Такэду. Подробности, если хочешь, потом расскажу. А ты сейчас их генеральскому самурайству очень мешаешь. Ибо твой статус позволяет подписать не перемирие, а мирный договор. Все ясно?

— Логично… Сам я до этого не додумался.

— Я тоже считал, что ТАКОЕ маловероятно. Но, вот, как видишь. Есть у них те, кто всегда предпочтет воевать до последнего японца. Только Бусидо вещь обоюдоострая, в отличие от катаны…

Так… Руку давайте, Михаил Александрович. Да поаккуратнее господа, поаккуратнее, или хотите сами вместе с Великим князем в подвал провалиться?

— Спасибо. Благодарю, Василий Александрович, — Михаил наконец смог выбраться из щели и отряхиваясь, с улыбкой добавил, — Если не ошибаюсь, вы третий раз спасаете мне жизнь, или четвертый?

— Не стоит благодарностей, Ваше Императорское высочество. Бог помог…

Вокруг раздавались нервные смешки и реплики офицеров. Краем глаза Василий успел заметить две казачьих сотни с шашками наголо, галопом уходящих в сторону холма, за которым судя по всему и находилась стрелявшая японская батарея. Перемирие перемирием, но казачков сейчас ничто не остановит…

— Господа! Не толпитесь здесь ради бога! Еще залп и через секунду всех накроет. Мы живы и даже не поцарапаны. И раненым займитесь кто нибудь. Ничего принципиально не изменилось. Совещаться мы не закончили, хоть кто-то и пытался нам помешать. Все. Расходитесь. Серж, оставьте только нам чем-нибудь горло промочить. И казаков верните. Перемирие же…

Кстати, Василий Александрович… Хоть нам и не дали договорить в нормальной обстановке, предупреждаю сразу: Вам, любезнейший, увильнуть от раздачи и отсидеться за юбкой молодой жены тоже не получится. Крайнего нашел разгребать…

Поэтому готовьтесь-ка, друг мой, к прощанию с морскими погонами. Переводишься в гвардию. Мы с Щербачевым представление на тебя и все, что к нему прилагается, Николаю Александровичу уже подготовили. Ага! Возражать бессмысленно. А ты как думал?

Так, смотри-ка, Бурнос отрыл чьи то пропавшие пожитки! И это, похоже, то, что было недавно твоим баулом! Погибла "мечта оккупанта"…

— Ваше императорс…

— Слушаем, слушаем, друг любезный! Все откопал?

— Так точно! Только, Василий Александрович… Чемоданчик то Ваш, он того… Я вот тут все что смог достал, прополз… Больше там бумаг нету. И не промокли, слава Богу, коньячек то в подпол через щель сразу стек…

— Давай сюда все. Быстро. И сумку. Да не сыпь же на землю то, господи! Руки крюки!

— Василий Александрович, простите, конечно, но можно полюбопытствовать… Это тоже фото из Вашего чемодана. Покойного…

— Угу, спасибо, Михаил Александрович…

— Вась… А Вась? А на Верочку твою почему сия юная особа совсем не похожа? И что-то знакомая мне очень… Кажется мне или нет? — Великий князь склонившись прошептал заговорщеским тоном на ухо сидевшему на корточках Балку.

— Да… Не знаю… Вот говорил же сам себе. Самые важные бумаги — только в кармане или планшете. Так нет же. Угораздило…

— Вась… Ты мне не ответил…

— Михаил Александрович, ну помилуйте, война! Не до этого же сейчас…

— Вася… Война кончилась. Почти… Прости мне настырство, но…

— Господи ты боже мой! Хорошо. Все объясню. Но не при народе. Ладно?

— Собирай бумажки и пошли… Ну вот. Тут вроде никто больше не мешает.

— Короче, так… Петрович для Вашего императорского еще после совета на "Орле" передал… Но про срочность разговора не было. Ему Банщиков переслал полученное от одной юной особы через Остен-Сакена послание. Для принца на белом коне, сражающего победоносным копьем орды косоглазых варваров…

— Так… Очень интересно…

— Что интересно? Получите и распишитесь. Вот Ваша корреспонденция. Фото прилагается отдельно, ибо благодаря усилиям японских артиллеристов вылетело из конверта. Кстати, письмо, естественно, не читал. Но то, что ради Вашего августейшего внимания девочка начала учить русский, и так понял.

— Мне?! Вась… А как она изменилась… Мы виделись два года назад… Была просто хулиганистая, глазастая стрекоза…

И сама написала! Но я ведь уже теперь не наследник престола. Почему тогда?

— Запал?

— Что "запал"?

— Понравилась в смысле?

— При чем тут это? Малышка же еще совсем. Я так, вообще…