Купи меня дорого

После его ухода и пространных объяснений бабушке, я упала на свой раскладной диванчик в комнате, разглядывая потолок. Погруженная в свои неутешительные мысли. Наедине со мной моя тревога.

Я не могу потерять Яна. Не могу ему соврать. Тим прав, он все равно узнает. Вопрос времени. Но как рассказать?

Ведь, если признаться самой себе, я боюсь того, что Ян сделает с Тимой. Просто так он точно его не отпустит…

И что мне делать?

**

Начался новый триместр. Я ночевала то дома, то у Яна. По-настоящему наслаждаться временем, проводимым с ним, не получалось.

Надо мной, словно Дамоклов меч, висела тайна, в которую посвятил меня Тим.

Я часто нервничала, грызла ногти. Порывалась рассказать Яну, и тут же умолкала, не способная вымолвить ни слова. Тим спокойно разгуливал по универу, иногда бросая на меня многозначительные взгляды и что-то подобие улыбки. Камикадзе чертов. Специально тянет время. Сам себе могилу роет.

Ян хмурился, разглядывая меня. Потом однажды все-таки припер к стенке.

— Что случилось? — спросил меня после последней пары.

Тим как раз исчез за углом, в коридоре, предварительно подмигнув мне.

— О чем ты? Все в порядке.

— Не делай вид, будто не понимаешь. Не ври мне, пожалуйста. Ты же знаешь, как я ненавижу ложь.

От его слов я начинаю чувствовать себя еще только хуже. Он не простит меня. Я должна признаться сейчас. Хватит оттягивать неизбежное.

— Я… — сглатываю, глядя в бездонные омуты его глаз.

«— Я не могу потерять тебя!» — кричу в своей голове.

— Что случилось? — уже мягче повторяет, поглаживая меня по щеке. — Я как-то обидел тебя? Сделал что-то не так?

— Нет, что ты… Дело не в тебе…

— А в чем же? Или в ком? — взгляд его темнеет. — Саша говори, хватит ходить вокруг да около!

— Пообещай мне, что ты не станешь причинять никому вреда. Что бы ты сейчас не услышал.

Он еще больше хмурится.

— Как я могу дать тебе такое обещание?

— Прошу тебя! Умоляю тебя! — я нахожусь на грани.

— Эй, да что с тобой? — смотрит уже с тревогой. Гладит мои волосы и плечи.

— Нет, — лихорадочно отбрасываю его руки. — Сначала пообещай.

— Ладно-ладно, — сдается парень. — Выкладывай, что у тебя там?

— Ты, правда, не станешь ничего делать?

— Да нет же, говори! — его терпение вот-вот лопнет.

Меня трясет, я замолкаю, испугавшись происходящего. На меня опускается безысходность.

Глава 40

— Я… Я знаю, кто напал на тебя, — нервно терзаю губы. Ногтями впилась в кожу на ладонях, но боли не чувствую. Во мне слишком сильно бушует адреналин.

Мне по-настоящему страшно.

Ян замирает. Со своего места вижу, как стремительно расширяется его зрачок.

— Я недавно узнала. Прости, что сразу не сказала… — Его красивое застывшее лицо размывается из-за слез в моих глазах, искажается.

— Кто это? — изменившимся голосом спросил Ян. Но на удивление он держит себя в руках, голос тихий вкрадчивый. Это-то и пугает.

Я вдруг четко осознала, что он сейчас напоминает мне самого себя в подвале. Расчетливый, сумасшедший незнакомец. Мне его не остановить.

Тихая слеза катится по щеке. Продолжаю смотреть на него и молчать, губы дрожат.

— Кто это, Саша? — вцепляется жесткими пальцами в мои плечи. Он вглядывается в мое лицо, ищет ответ. Каким-то образом угадывает. — Твой дрочер?!

Осознание, неверие в его глазах, то, как он, открыв рот, отстраняется от меня — служат сигналом.

Ян порывается броситься в сторону, догонять виновника, но я успеваю схватить его за край толстовки.

— Не надо, прошу тебя! Ты же обещал!

— Ты вынудила меня дать это глупое обещание! Я не имел ни малейшего представления о чем шла речь!

— Не трогай его, прошу! Оставь… Забудь…

— Я лежал в больнице с порванной селезенкой! Бритоголовые братки из меня отбивную сделали! Да я, блядь, молитвы вспоминал, лишь бы мне яйца на месте оставили и не сделали ущербным овощем, потому что, боюсь даже представить, смог ли бы я жить дальше. А ты говоришь — забыть?! Ты, верно, с ума сошла!

— Я прошу тебя… — плачу, мертвой хваткой вцепившись в его одежду.

— Ты просишь о невозможном, — холодно отчеканил Ян, покачав головой.

Резко отцепил мои пальцы от себя и стремительно зашагал к выходу из универа.

Что же мне делать? Он же его с землей сравняет. Как мне спасти Тима и не потерять Яна?

Опомнившись, бегу за ним, на ходу вытирая слезы. Пусть Тим уже уедет отсюда, сбежит на край света… Пусть Ян просто не догонит его…

Но, к сожалению, этому было не суждено сбыться.

Тим стоял на парковке около наших однокурсников, о чем-то трепался с ними. Беззаботно смеялся, откинув назад голову.

В движениях Яна нет резкости или видимой агрессии, но я чувствую беду. Его напускное спокойствие не сулит ничего хорошего. Только конец. Катастрофу.

— Не надо! — кричу, что есть сил, но, оглушенный ненавистью, Ян не слышит.

Он ничего не слышит и не видит, кроме одной точки, в виде однокурсника, перед собой. Поскальзываясь на снегу, пытаюсь догнать, помешать, сделать хоть что-то, но уже поздно. С рухнувшим вниз сердцем, смотрю, как Ян подходит к побледневшему Тиму в окружении притихших однокурсников. Произносит спокойным голосом, от которого кровь в жилах стынет:

— Давай-ка, пересчитаем тебе зубы.