Купи меня (СИ)

Внутри болит так, будто мне вбили гвоздь прямо в сердце. Где обещанное облегчение, которое должно наступить, когда произносишь вслух самое страшное? Почему после этих слов все кажется только еще более безнадежным?

Стоя посреди парка, в темноте, мокрой одежде, с поникшими плечами, я впервые в полной мере ощущаю одиночество, которое меня ждет, когда Ланы не станет. Я останусь одна, никому не нужная шлюха с тяжелым прошлым.

Вдруг Грант притягивает меня к себе с такой силой, что и лезвие не втиснется между нами.

— Мне так жаль… — повторяет он, поглаживая ладонью мои волосы. — Мне так жаль, Джеки.

«Засунь свою жалость, знаешь куда?» — могла бы сказать я. Но не могу. 

В его прикосновениях к моим волосам и его объятиях нет фальши. Он не обманывает меня — я слышу, как часто бьется его сердце, прижимаясь к его груди.

И впервые вместо того, чтобы оттолкнуть или закрыться, впервые я принимаю чье-то сочувствие. Разделяю с кем-то ту боль, от которой меня обычно разрывало в одиночестве на кусочки, потому что всем остальным было плевать на меня.  

И впервые за долгое время я доверяюсь… мужчине.

— Не убегай, Джеки. Больше не убегай. 

Грант обнимает меня за талию и ведет к выходу из парка, а я дрожу от холода, ветра и его крепких объятий, а еще от пьянящего, неповторимого, необъяснимого ощущения, что только рядом с ним каждый миг реальности, которую раньше предпочитала игнорировать, имеет значение.

Если раньше отрицательные эмоции я предпочитала, как можно скорее забыть, то сейчас я впитываю каждую секунду рядом с ним. Грант словно ведет меня по краю каньона, и с одной стороны зияет обрыв, в который я бы сорвалась без него, а с другой — простирается спасительная долина, в которую мы обязательно придем вместе.

Мой фокус раздваивается. Я вижу одновременно все, что происходит вокруг, и в то же время только его одного в центре нового мира. Его одного на фоне желтых искр парковых фонарей, далеких разноцветных вывесок в отблеске иллюминации на черном мокром асфальте. И от увиденного во мне, там где раньше была лишь выжженная земля, поднимается такая буря эмоций, что я останавливаюсь под раскидистой кроной, не в силах идти дальше. 

Грант с удивлением останавливается тоже.

И тогда же я целую его первой.

Прижимаюсь к нему всем телом, каждой клеточкой и целую его в губы, но он не отвечает.

С ужасом понимаю, что поторопилась. Может быть, вообще ошиблась и приняла сочувствие за то, чем оно не являлось.

Отпрыгиваю, ощущая, как от стыда вспыхивают щеки.

— Прости, я…

В тот же миг с Гранта спадает оцепенение.

— Да я просто в шоке, Джеки!

Он обхватывает мое лицо обеими руками. Выдыхает мое имя, и врывается в мой рот своим языком. Я аж отшатываюсь под его напором, но после сильнее обвиваю его шею, прижимаясь к нему всем телом. Его руки оказываются в моих мокрых волосах. Дыхание сбивается. Он целует меня с жадностью и в то же время нежно. Он определенно умеет целоваться, и какой же я была дурой раньше, что отказывала ему в поцелуях.

Грант прерывается только на мгновение, чтобы перебежать вместе со мной на ту сторону улицы. Там он снова целует меня, пока не замечает такси. 

Мы вваливаемся на заднее сиденье, полностью мокрые, и Грант едва успевает назвать адрес, как снова завладевает моим ртом. По пустым ночным улицам мы добираемся до нашего общего дома быстро, и Грант явно бросает купюру в разы больше, чем стоила эта поездка. 

— Сдачи не надо.

Грант подхватывает меня на руки, стоит мне выйти из такси. И продолжает целовать, пока едва ли не бегом направляется к холлу с лифтами.

— Мистер Грант, секундочку!... — деликатно откашливается Джасвелл, которого я не вижу, только слышу. Слишком занята поцелуями. — К нам поступила информация, что у вас...

— Не сейчас! — отрезает Грант. — Оштрафуете меня завтра!

Мы уже в лифте, который отсекает нас от менеджера.

— Меня выселят, точно выселят, — шепчет Грант, на секунду оторвавшись от моих губ.

— Из-за Чарльза?

— Из-за него или рояля, — успевает ответить он, как снова склоняется к моему лицу и опять проводит языком по моей нижней губе. — Я опять играл весь день, а кот орал как резанный.

Лифт открывается на нужном этаже, и Грант сначала тянет меня к своей двери. И только возле нее замирает, отрывается от моего рта и все-таки хрипло спрашивает:

— Зайдешь?

По его лицу я вижу, сколько усилий ему потребовалось, чтобы все-таки задать этот вопрос. Как сильно он хочет соблюсти приличия и не гнать коней, будто между нами все в первый раз, а до этого ничего не было.

— Зайду, но с одним условием, — отвечаю я. 

— Каким? — со смиренным видом уточняет Грант. 

И в этом вопросе столько принятия меня, с моими тараканами, правилами, границами, что я готова начать раздеваться прямо в коридоре.

— Ты сыграешь для меня.

Глава 44

Лицо Гранта озаряет улыбка. Он ждал запретов, правил или даже очередного контракта.

— Это меньшее, что я могу сделать для тебя.