Купидон с топором

— Подождите! Сережа, стой! — Ксения останавливается около Сергея и начинает расстегивать его ремень.

— Ты с ума сошла?

— Ну мне очень надо, Сережа, вот прям приспичило, — Сергей от неожиданности, кажется, побледнел, но как только Ксения достала его ремень, тут же пришел в себя.

— Это не то, что ты думаешь, дорогой. Все, я побежала, ведите себя хорошо. Оба.

— Сначала я думал, что Аня похожа на вас, но нет, кажется, на вашу супругу.

— Аня взяла худшее от нас обоих, так бывает. Итак…

— Я понимаю, что вы переживаете за Аню. И это вполне нормально переживать за собственного ребенка, — начинаю я, но меня тут же перебивают.

— Не путай хрен с пальцем, — убирая руки в карманы брюк, выдает Сергей. — Дочь и сын-это принципиально разные вещи. У меня три дочери и две внучки. Итого пять. Пять девок! — достает из кармана руку, демонстрируя мне широко расставленные пальцы. — Ладно, две последние, это не моя забота, хотя я все равно не могу не думать о них. Но первые три не дадут мне покоя до тех пор, пока полностью не устроятся в жизни.

— Ну если вам станет легче, мне тоже не будет покоя до тех пор, пока не вырастет Матвей.

— Ты издеваешься что ли? У меня тоже есть сын и меньше всего я переживаю о нем, потому что ему в сто раз легче устроиться в жизни. И он не будет лить сопли, слезы и слюни от того, что какая-то швабра его бросила. Переплюнет и дальше пойдет. И в тридцать, и в сорок он будет на коне. А Аня… черт, — сжимает кулаки. — Она девочка. Как бы она себя ни вела, что бы ни говорила, как бы ни храбрилась, она донельзя наивная девчонка. Один козел обидит и все. Кабздец. Понимаешь?

— Понимаю, но я не козел.

— Ну так если понимаешь веди себя с ней по-человечески. Так нельзя говорить, но я почти уверен, даже не общаясь с ней после месячного отсутствия, что она уже дает имена будущим детям и примеряет твою фамилию на себя. Кстати, какая у тебя фамилия?

— Купидонов.

— Господи, ты шутишь?

— Нет, — усмехаясь произношу я.

— Точно примеряет. Твою мать, я потерял суть.

— Вести себя с ней по-человечески.

— Точно. Если это просто деревенское секс-приключение с городской девчонкой, то будь мужиком и расстанься с ней сейчас, а не тогда, когда она выберет в своей голове место для свадьбы. Да, я утрирую, но ты же понимаешь меня?

— Понимаю, Сергей. Но и вы тоже поймите, что я не хочу вам давать пустых обещаний. Вам может неприятно это слышать, но еще несколько лет назад, я давал обещание другой женщине, и знаете я-то может его и сдержал, но видите, как оно получилось. Поэтому меньше слов, больше дел. Я не пользуюсь Аней, мне она нужна.

— Посмотрим, как ты все понимаешь, когда она придет ко мне со слезами, а ведь точно придет.

— Ну слезы могут быть от лука или от того, что расшибет себе что-нибудь в очередной раз.

— Да, это у нее от матери, немного неуклюжа, но до этого не сильно было заметно. А сейчас что, проявилось?!

— Ну разве что чуточку. Да все нормально, не волнуйтесь.

Да уж, у кого-то точно бы случился инфаркт от всей правды.

— Ладно, еще один вопрос на сегодня.

— Она не воспитывает Матвея почти с младенчества, в моей жизни ее больше нет и понятия не имею где она сейчас. Она замужем за другим.

— Люблю, когда люди понятливые.

— В этом я с вами солидарен. Пойдемте в дом, иначе Аня сгрызет ногти.

— Не сгрызет, она на них помешана.

***

— Что-то вы быстро и даже все целы, — наигранно удивляется Ксения, убирая посуду в раковину. — Илья, а воды из крана, как собственно и крана у вас нет, да?

— Пока нет. А где Аня?

— А она пошла в спальню, голова разболелась, — это что еще за хрень?

— Илья, вы же покажете нам спальню, где мы переночуем с Сергеем, — Ксения берет меня за руку и ведет к лестнице.

— Да, конечно.

Пока провел и обустроил Аниных родителей, уложил Матвея спать, на часах набежало десять вечера, а от Ани ни звука. В какой-то момент у меня закралась мысль, что она просто сбежала. Или еще хуже, пока ее отец заговаривал мне язык, мать ее связала и отправила на такси домой. Блин, кажется, я начинаю тупить как Аня. Дурной пример заразителен.

— Спокойной ночи, Илья.

— И вам спокойной, Ксения.

Глава 38

Иду к спальне, а сам боюсь увидеть пустую постель. Дожили. Открываю дверь и, к счастью, застаю Аню лицом в подушке, лежащую на кровати. Слава тебе, Господи.

— У тебя действительно так болит голова, что ты свалила, оставив меня наедине со своими родителями?

— Нет, — поворачивается ко мне, демонстрируя абсолютно злое выражение лица. — У меня болит не голова, а попа.

— Да что ты? — смеюсь я, садясь на кровать.

— Не смешно! Меня мама избила ремнем по заднице! Мама! Да она в жизни меня не била, я думала, что получу ремня от папы, да от тебя в конце концов, а получила от нее. Это кошмар!

— Прям таки избила?!

— Ну не избила, но отхлестала несколько раз! Это удар по моему самолюбию, неужели ты не понимаешь? Посмотри на мои булки! — Аня привстает с кровати и поворачиваясь ко мне задницей, спускает трусы. — Видишь?!

— Ну немного красная попа. Хочешь я тебе ее мазью намажу?

— Намажь, а потом целуй, раз секса в этом доме не видать.

— Аня…