Купленная. Игра вслепую (СИ)

Я так и не поняла, был ли данный вопрос задан непосредственно и лично мне, и должна ли я на него отвечать прямо сейчас. Но Глеб, в который уже раз прервал свою мозгодробительную тираду выдержанной паузой, отставляя почти допитый бокал на мраморный подоконник, чтобы почти сразу же отшагнуть от окна в мою сторону и тем самым вызвать у меня очередной приступ бешенной паники и аритмии.

Отвечать? Кому? Ему? Да и как? Если я чуть было не отшатнулась в глубь углового стыка дивана и не забилась там трясущимся от страха подобием блеклой тени? До сих пор не знаю, каким-таким чудом сдерживала слезы с рыданиями, сдавливающими острой асфиксией горло, но, похоже, ему очень даже скоро наступит свой логический финал. Силы уже были на исходе, как и мнимая защита от уничижительного воздействия Глеба, которая попросту трещала и крошилась в мелкие осколки от каждого, даже самого незначительного давления со стороны мужчины. И если бы она банально осыпалась на пол, а не впивалась в мои нервы под кожу своими острыми гранулами…

Какой там отвечать? Мне бы реально не упасть в обморок или хотя бы не закричать.

Почему?.. Почему нельзя просто и быстро покончить со всем этим кошмаром? Зачем он это делает? Получает какое-то дополнительное гиперудовольствие или что? Как можно получать удовольствие от вида избитого по собственному приказу родного сына или от жалких остатков своей когда-то обожаемой любовницы? И почему я не поверила Киру раньше, когда он мне говорил о своем отце чистейшую правду? Наивно полагала, что это всего лишь слухи, а описываемый бандит-убийца никак не может быть тем Глебом Стрельниковым, которого я знала?

А знала ли я его вообще? И хочу ли узнавать его теперь?..

— Кстати, пока ехал в больницу, узнал из новостей о недавнем несчастном случае с Ксенией Луневой. Тебе твои сокурсницы или ваши общие подружки еще не звонили? Не рассказывали о произошедшем? — он действительно вспомнил об этом только что и типа в двух шагах от меня или просто подгадывал нужный для этого момент?

— Ч-что?.. Ка-какой… какой случай? — а это точно говорила не я, а кто-то мне абсолютно незнакомый? Этот заикающийся жалкий лепет никак не мог мне принадлежать. Да я и сама не почувствовала, что говорила и как открывала свой рот. Только где-то через секунду или две, когда наблюдала расширившимися от ужаса глазами за неминуемым приближением Глеба, так и не сумела сдержаться. Вернее, больше не могла, истратив последние силы на бешеную вспышку эмоционального выброса-шока. Испуганно и очень громко, с дрожащим надрывом всхлипнула, резко зажав трясущейся ладонью рот и даже не заметив, как выронила бокал с сумочкой.

А ведь я так до конца и не вникла в смысл слов Стрельникова-старшего, чего не скажешь о моем подсознании и врожденных рефлексах. Они-то как раз сработали на опережение и в нужную секунду.

— Точно не знаю. Но говорили что-то об автомобильной аварии или каком-то жутком происшествии на Кутузовском проспекте у парка Победы. Ее личность успели установить совсем недавно и то, благодаря номеру зарегистрированного на нее автомобиля.

И, конечно, все это нужно говорить глядя прямо мне в глаза и уже практически надо мной нависая во всей своей демонической красоте Черного Архимага. Практически накрыв меня с головой своей удушающей тенью-Тьмой и лишая тем самым последних иллюзий и мнимых надежд на спасение. Как будто оно у меня вообще где-то было до этого надежно припрятано. Точно. Залежалось забытым планом побега на дне моей сумочки.