Купленная революция. Тайное дело Парвуса

Товарищи, с которыми Ленин находится в контакте, настроены скептически. Слишком глубоко засел в них опыт июля, когда правительство с легкостью разгромило их попытку государственного переворота. Но Ленин торопит и аргументирует: «Было бы наивным ждать формального большинства большевиков. Ни одна революция этого не дожидается. История не простит нам, если мы сейчас не захватим власть…»

К этому времени, к середине октября, немецкий Генеральный штаб собирает силы для наступления, так как не уверен в том, что после неудавшегося государственного переворота большевиков летом они вскоре победят и сразу, по предварительному соглашению, будет заключен мир. С северо-запада направлен флот для использования при массивной поддержке с воздуха. Эта битва в последний раз продемонстрирует запас выдержки русской армии — по меньшей мере тех ее частей, которые остались лояльными правительству. Несмотря на качественный, а на этот раз и количественный перевес врага, русский флот смог довольно долго защищать вход в Моонзунд.

Тогда русские береговые батареи подверглись бомбардировке с воздуха. Немцы могут начать свои сухопутные маневры на острове Эзель и с укреплений на Моонзунде. Подход к Кронштадту и Петрограду остается открытым и незащищенным.

Ленин больше не собирается терять времени. Под воздействием волны этого уничтожающего настроения перед катастрофой он хочет перенести на правительство фронтальное наступление и использовать момент, чтобы подготовиться к мирной конференции и к выборам — теперь или никогда.

12 (25) октября партийный вождь убедил в этом своих трусливых сторонников. Больше ничего не будет отдано воле случая. Руководствуясь концепцией и извлеченными уроками из совместных с Парвусом действий в 1905 году, Троцкий быстро организует Военный революционный комитет внутри Петроградского Совета. Под прикрытием «мер защиты от немецкого вторжения» проводится психологическая подготовка вооруженного путча против правительства. Помимо солдат, вооружаются и рабочие, которые теперь называются Красной гвардией. Троцкий и Каменев призывают их пылкими, полными революционного пафоса речами «защищать идеалы революции», так как Керенский якобы «продает свободу и честь немецкому врагу». Правительство должно быть свергнуто и установлена «диктатура пролетариата», поскольку только она «может стоять на страже мира, и только так могут быть завоеваны свобода и земля для всех».

Правительство чувствует на себе давление в связи с открытым воззванием Троцкого к государственному перевороту и готово уйти в отставку. Но разве не часто уже приходилось слышать нечто подобное? И наконец, Троцкий ни разу не назвал точного времени. Поручение некоторых членов кабинета взять под охрану потенциальных вождей переворота, чтобы предоставить им безопасность, отклоняется. Не хотелось бы поддаваться упрекам в репрессиях и завоевать славу либерального режима, — . аргументирует и так относящееся к левому крылу большинство. Дискуссии превращались, как обычно, в бесконечные споры о дальнейшем способе действий.

Так было и в ночь с 25 на 26 октября (6–7 ноября) — поздно вечером в Зимнем дворце проходило заседание по кризисной ситуации Временного правительства, в то время как путчисты спокойно и беспрепятственно занимали ключевые стратегические пункты Петрограда. В городе царит относительное спокойствие — на выходах стоит патруль, слышны отдельные выстрелы. По сигналу в направлении к Зимнему дворцу движется небольшой отряд. Несколько кадетов греют руки у небольших костров. Наверху, рядом с залом для балов, все еще идут дискуссии. Нарастающий со стороны лестничной площадки шум не предвещал ничего хорошего. Керенский сбежал, воспользовавшись потайным выходом. Он успел сделать это вовремя, до того, как командир бригады штурмовиков открыл дверь в зал заседаний и объявил ошеломленным министрам: «Вы арестованы! Ваше время кончилось!»

Штурм прошел незаметно для жителей города. На следующее утро, когда в благородных домах лакеи подавали своим господам завтрак, вскользь упоминая о том, что теперь у них новое правительство, над столицей уже летали листовки с программным сообщением новых властей: