Купленная жена (СИ)

Если бы я могла помочь подруге… Но как?

От несправедливости даже слёзы на глазах появляются. Мне все равно в качестве кого меня купили бы, я все равно собираюсь бежать. Рано или поздно.

И почему Ратмир не купил Дарину? Было бы намного лучше.

В комнату кто-то заходит. Я не поднимаю лица. Слышу восхищенный шёпот Эммы: «Ева! Вот ты где? Я тебя ищу. Как тебе повезло, ещё никого так дорого не покупали! Это рекорд. Не только в России, а вообще…Можешь себе представить?»

Быстро вытираю слезы, но все равно не могу успокоиться. Чувствую себя ужасно.

Эмма подходит и больно хватает меня за плечо, говорит грубым тоном:

— Ты, видимо, не понимаешь, как тебе повезло? Сидишь тут одна, страдаешь.

— Нет, не понимаю! — огрызаюсь я. — Что хорошего? Меня ему продали как вещь, и цена не имеет значения, я для него всего лишь вещь!

Эмма морщит лицо, говорит:

— Не знаешь ты настоящей жизни, девочка. Наверное, была бы твоя воля, вышла бы замуж за первого встречного?

Смахиваю новые слезы (что со мной такое? Обычно я никогда не плачу), отвечаю:

— Не за первого встречного! А за того, которого полюбила бы…

Наставница качает головой:

— И была бы дурой! Любовь ничего не стоит. Пустые слова, обещания. А потом не успеваешь оглянуться: и вот ты уже стоишь у плиты целый день, а вокруг тебя бегают орущие дети, а что делает твой муж? Правильно: лежит на диване и кричит, что ты мало стараешься. И до тебя вдруг доходит: твой муж тебя совершенно не ценит. А у вас с Ратмиром с самого начала все по-другому. Он отдал за тебя большую сумму денег, баснословную сумму! А мужчины всегда ценят то, что дорого купили. Посмотри хотя бы: как они без конца возятся со своими машинами.

Эмма говорит так запальчиво, что я теряюсь, хотела ещё раз прокричать «Я не вещь!» но слова застывают в горле. Неожиданно для себя думаю: а может, она в чем-то права?

Вот только Дарину купили в качестве любовницы… Ее изначально низко оценили.

— Пойдём, надо собираться. Тебя ждут, — прерывает мои мысли Эмма.

— Я что, уеду сегодня?

— Да, клиент так захотел.

Эмма резко подставляет указательный палец к моему лицу, как будто это пистолет.

— И не вздумай что-нибудь учудить, мы сразу узнаем! По договору, если ты не устроишь клиента, ему вернутся все деньги, а ты… Ты знаешь куда ты отправишься?

— Да, знаю, — отвечаю спокойно.

Я уже успела прийти в себя и собраться. Зря я потеряла самообладание и на минуту показала Эмме истинное лицо. Теперь она, возможно, будет подозревать меня… За мной могут следить. Вот дура!

Пока мы поднимаемся в мою комнату, как бы невзначай спрашиваю, кто купил Дарину.

— О, она тоже неплохо устроилась. Не помню имени… Ему нужен наследник. Родит и будет свободна.

— Свободна? — переспрашиваю я.

— Да. А чего ты удивляешься? Клиент сам выбирает, что ему нужно и на какой период, а потом… Будете делать все, что захотите.

— И вы не будете за ней следить?

Эмма бросает на меня грозный взгляд. Я понимаю, что перешла черту.

Она открывает дверь в мою комнату, велит собирать вещи и напоследок бросает:

— Наследника ещё надо постараться родить. Вдруг будут одни девочки. Как у меня.

Уходит.

На долю секунды мне показалось, что ситуация у Дарины не так уж и плохая… Ее отпустят, я найду потом.

А сейчас понимаю: все просто ужасно. Дарина — такая нежная и добрая, должна родить ребёнка и отказаться от него? Она не сможет.

Ведь это в тысячу раз хуже, чем быть чьей-то любовницей.

Глава 8

Ева

Быстро скидываю все свои вещи в чемодан. Выглядываю в коридор. Эммы нет.

Тихо выхожу и иду на цыпочках к комнате Дарины. Захожу, подруга стоит спиной и не замечает меня.

Подхожу ближе, вижу открытый чемодан, кладу руку ей на плечо:

— Тоже собираешься?

Дарина как будто отмирает, вздрагивает. Обнимает меня.

— Ева, — начинает реветь у меня на плече, — ты была права, это ужасное место, ужасное, а мы заложницы!

Глажу ее по волосам:

— Успокойся, не плачь, я что-нибудь придумаю. Я найду тебя! Ты только дождись, потерпи немного, хорошо?

Дарина отстраняется, перестаёт всхлипывать:

— Найдёшь? — спрашивает тихо.

— Да.

— Ева, ты просто тешишься ненужными надеждами.

— Просто знай, что я приду, и все будет хорошо.

Конечно, Дарина мне не верит, смотрит недоверчиво.

Мы ещё раз обнимаемся, и я возвращаюсь к себе. Повезло: успеваю до возвращения Эммы.

Я переодеваюсь в «городскую» одежду: джинсы и джемпер.

Эмма приходит через минуту:

— Готова? Отлично. Вот, возьми, это твоя родословная, — протягивает мне бумаги, — должна знать назубок. Пошли, тебя уже ждут, — улыбается, а меня пробивает мороз по коже, как будто внезапно подул холодный ветер.

С одной стороны, я должна радоваться: больше не воспитанница этого пансиона, я иду «на свободу» …

Но, с другой стороны, для меня наступает время, когда бездействовать больше нельзя. Я должна начать что-то делать. Я пообещала Дарине… И себе я тоже дала обещание давным-давно.

Спускаюсь по лестнице и вижу Ратмира у входа.

— Проверили все бумаги? — спрашивает Эмма, когда мы подходим, широко улыбаясь.

— Да, — отвечает ей и сверлит меня взглядом.

Эмма поворачивается ко мне и расставляет руки, обнимает меня.