Куплю любовницу для мужа

Я полностью ныряю в ванну, закрыв глаза. Странно. Во мне сейчас должна бушевать буря чувств, а ничего и нет. Полный штиль! И ни одной мысли в голове. Как будто я не пережила весь этот кошмар. Как будто не ушла только что от любви всей моей жизни. А завтра не будет развода и прочей нервотрепки. Что со мной? Может, я, действительно, сошла с ума? Тихо плещется горячая ароматная вода. Меня окутывает мягкая дрема. Но заснуть мне не дает Макс.

— Эй, так не пойдет, — он заходит в ванную и решительно опускает руки в воду. — Ты что это? Спать в ванной очень опасно! — он поднимает меня и закутывает в огромное пушистое полотенце.

— Жаль, что нельзя. Так хорошо было, — шепчу я.

— А сейчас будет еще лучше. Я тебе свой фирменный чай приготовил. Сам его пью перед сном каждый день.

Он несет меня на застекленный балкон, уставленный кадками с растениями и весь увитый плющом, и усаживает в кожаное массажное кресло, которое стоит под пальмой в кадке.

— Видишь, карапузик? Я сдержал слово. Пальма, зимний сад, а теперь еще чай, — он закутывает меня в настоящий шотландский плед в красно-черную клетку и дает чашку с ароматной горячей жидкостью золотистого оттенка.

С удовольствием отхлебываю напиток.

— Нравится? — он откидывает мокрую прядь с моего лба.

— Очень. А что здесь?

— Ромашка, мелисса, эвкалиптовый мед, корица — да много чего, — Макс вдруг смеется и целует меня в лоб. — Ты так смешно морщишь нос, когда пьешь горячее. Как ребенок! Ну как ты вообще?

— Странно. Очень непривычно как-то.

— Ну ясное дело! Такие перемены в жизни. Главное, знаешь, что?

— Что? — шепчу я, пытаясь сфокусировать взгляд, но получается плохо, потому что все плывет перед глазами.

— Что страшный черт отпустил карапузика, — шепчет он. — И больше не стекает клюквенный сок!

Эта фраза вдруг кажется мне страшно смешной. Хохочу, едва не облившись чаем.

— Ууууу! Как тебя развезло, — смеется Макс. — Если на "хи-хи" пробило, значит, попустило. Давай-ка спи, отдыхай, — от забирает чашку из моих рук и ставит на бамбуковый столик рядом с креслом. — А я быстренько метнусь на работу. Оттуда заеду в ресторан и возьму нам что-нибудь погрызть.

— Не уходи, — прошу его, пытаясь разлепить смыкающиеся веки. — Не хочу оставаться одна!

— Да ты и не будешь! Я быстро. Проснешься, а я уже здесь с вкусняшками, — он нажимает на рычаг под сиденьем кресла, и оно раскладывается в кровать.

— Ладно, — устраиваюсь поудобнее, переворачиваюсь на бок и немедленно засыпаю.

Просыпаюсь в тревоге. За стеклом шумит Москва. Я в подвешенном состоянии: между замужеством и разводом, между прошлым и будущим, в зимнем саду, который парит над городом на высоте седьмого этажа. Который час? Наверное, середина ночи с субботы на воскресенье. Неужели прошло всего несколько дней с той минуты, когда я познакомилась с Татой у Макса в клубе? Мне кажется, что прожита вечность!

Как дальше жить? Пока знаю только одно: нужно вернуться в профессию. Может быть, открыть свою школу танцев. А может быть, лучше пока поработать у кого-то хореографом, обрасти клиентурой, нужными связями. Дочку забрать из Англии. В Москве тоже есть хорошие частные школы. Сердце испуганной бабочкой бьется в груди. Белка! Что ей сказать и как? Не врать и честно признаться, что мы с Гордеем разводимся? Нет, так нельзя. Нужно выдавать неприятную правду порциями. Сейчас позвоню ей и скажу, что многое изменилось. И в любом случае, так, как раньше, уже ничего не будет. Пусть привыкает к этой мысли. Хотя поймет ли она, о чем я? С одной стороны, она очень сообразительная. Даже когда мы с ней сдавали вступительные экзамены в британской школе, директор этой школы несколько раз сказал нам с Гордеем, что Белка очень умная и не по годам развитая. С другой стороны, ей всего-то десять лет. Слишком рано для того, чтобы разбираться, кто прав: мама или папа.

Захожу в комнату. Моя сумка лежит на журнальном столике. Открываю ее, чтобы достать телефон, но его там нет. Что за черт? Неужели я его забыла дома? Но как? Точно помню, что после вызова охраны я бросила его в сумку. Потом с этой же сумкой приехала к Максу. Наверное, он просто выпал во время сражения с этой змеей Татой. А я и не заметила. Кошмар! Без телефона — как без рук!

Ладно, наверняка у Макса есть комп или планшет. Осматриваю комнату. Стационарного компьютера нигде не видно. Открываю изящную тумбу под телевизором и шарю в ящиках, чувствуя себя нахалкой. Очень неприятно обыскивать дом человека, который меня приютил, но делать нечего. В ящиках ничего. Наверное, компьютер в спальне. Главное, чтобы Макс его с собой на работу не забрал. Хотя зачем он ему там? Точно помню, что у него на столе стоит стационарный комп, значит личный комп должен быть дома.