Куплю тебя за миллион

Такой же умершей, как мои надежды на свободную жизнь.

Отец молчит, яростно буравя меня взглядом.

— Или вот этот, — демонстрирую второй. — Цвета детской неожиданности…

Именно такого цвета моё настроение.

Отец не говорит ничего, только стреляет на поражение взглядом.

— Что ж, выбираю этот, — подвязываю под рубашку галстук цвета говна.

— Ты будешь корчить из себя слабоумного? Тебе не идёт!

— Ну, я нигде, кроме армии и спецвойск, не пригодился, ничему за всю жизнь не научился. Только что и умею — глотки голыми руками вырывать, — возвращаю его слова. — Так что же я такого сделал? Выполняю твои требования. Хочешь загнать меня в офис? Отлично. Буду протирать штаны и занимать целый кабинет…

— Дениса нашли мёртвым, — каркает мой отец. — Сегодня утром. Ты это сделал?

— Кто такой Денис? — спрашиваю безразлично, набрасывая на плечи пиджак кофейного цвета, в тонкую золотую полоску.

С этим костюмом даже галстук цвета говна смотрится в тему. Вот он, высокий стиль…

— Денис Крылов. Сотрудник моей личной службы безопасности. Я приставил его следить за нашей гостьей. Сегодня утром его нашли мёртвым. В саду. Его голову насквозь прошил рог каменной горгульи.

— Горгульи в саду? Мне они никогда не нравились. Эти ужасные статуи расставлены всюду. Ощущение, как будто ты в аду, а не в саду. Ты и сам прекрасно знаешь, что шипастые горгулье с рогами очень опасны. Денис, наверное, отправился покурить и не хотел быть застуканным тобой, поторопился, споткнулся и налетел. Даже не знаю, каким местом он налетел на рог…

— Глазом.

— Глазом на рог! — посвистываю. — Должно быть, неприятно?

— Ты убил моего человека, ещё и издеваешься?!

— А ты докажи, что его убил я. Если бы у тебя были данные с камер или рассказы свидетелей, тогда — другой разговор. Но без доказательств, твои обвинения — это лишь пустые домыслы.

— Доказательств нет. Ты слишком хорошо знаешь своё дело! — скрипит зубами отец. — Но у меня есть интуиция!

— Этого мало. Ну что, едем в офис?!

Отец захлопывает дверь в моей спальне, ставит трость перед собой, опираясь на неё обеими ладонями.

— Возможно, дать разрешение Денису немного припугнуть твою малолетнюю хамку было опрометчивой идеей.

— Какие интересные подробности открываются. Ты отдал приказ этому ублюдку запугивать девятнадцатилетнюю девчонку!

— Я знаю, что иногда он на словах перегибает палку. Но неужели нужно было убивать за это?! Ты в своём уме?!

— Я не скорблю из-за смерти Дениса. И Марианна совершеннолетняя, а не малолетняя.

— Для тебя — малолетняя, в дочери годится. Советую присмотреться к девушкам, которые хотя бы университет закончили.

— Может быть, мне достались гены папаши? Который водил в дом шлюх, вдвое младше себя?

Оцу не на что это сказать. Девок у него всегда было много. Даже сейчас, он лишь недавно развёлся с очередной фифой, которой едва исполнилось тридцать. Ему ли меня учить?!

— Так мы едем в твой офис или нет?

Бекетов-старший понимает, что повесить на меня убийство Дениса не получится. Потому что он прав — я слишком хорошо знаю своё дело. Я избавился от урода, не наследив.

Только внутри осталось приятное удовлетворение от исполнения задуманного.

— Хорошо, — цедит через зубы. — Водитель уже ждёт.

Отец первым покидает мою комнату, а я отстаю от его неторопливого шага и сворачиваю к комнате Марианны. Успеваю заметить, как едва заметная щель закрывается окончательно. Подслушивала, значит.

Ох, мелкая непоседа.

Толкаю дверь ладонью. Заперто.

— Открывай, я знаю, что ты не спишь.

— Я ещё не одета.

— Тем более открывай! — требую, чувствуя, как в венах взыграла кровь и прилила к паху.

Смотрю на часы.

В запасе минут пять! Хватит их, чтобы завести свою проблемную ракету?

Но когда Марианна осторожно приоткрывает дверь и в проёме видна лишь натянувшаяся металлическая цепочка и большие, покрасневшие глаза девушки, желание подразнить малышку отходит на второй план.

— Ты плакала?

— Нет, — отвечает севшим голосом. — Аллергия задолбала.

— Да ну? На что теперь, болезненная моя?

— Должно быть, на твои отвратительные голубые розы! Забирай! — и проталкивает через щель увядший бутон.

Даже в воду не поставила. Сжимаю цветок, расплющивая лепестки в кулаке. Шипы едва ощутимо царапают ладонь. Марианна смотрит на меня, сердито поджав губы.

— Что ещё?!

Затрахала!

Одним своим взглядом перевернула внутренности и бог знает, что ещё!

Обиделась из-за вчерашнего?!

А мне каково — плясать под дудку отца и быть его послушной марионеткой.

Да срать я хотел на послушание, всегда жил своей жизнью, а сейчас… Сейчас что это такое?!

— Я уезжаю, но вернусь позднее. Тебе лучше открыть мне дверь. Самой, — цежу сквозь зубы.

— Открою, ты же меня купил! Только если ты хочешь относиться ко мне, как к вещи, тогда не стоит играть со мной в чувства! — выдаёт со слезами в голосе.

Марианна всё же закрывает дверь. Захлопывает громко перед моим носом. Паршивка мелкая!

И насчёт роз соврала, чувствую. Просто обиделась!

— Ты идёшь или будешь обсыкать дверной косяк её комнаты, помечая свою территорию, как кобель?! — голос папаши.

— Иду.