Куплю твою жизнь

И когда я подняла ресницы и увидела заходящего в ресторан Сабурова с очередной девицей, почти не удивилась. Лишь ощутила острую боль.

Вздрогнула, метнулась из-за стола, словно хотела взять Мишку и бежать отсюда куда глаза глядят. Сухая ладонь Юрасова остановила меня от лишних телодвижений, заставив сидеть на месте.

И я, не обращая внимания на Юрасова, села обратно. Не отрывая взгляда от расслабленного Сабурова. Уголки губ приподняты вверх. Из всего диапазона его эмоций — это выражало довольство жизнью. Будто его существование не изменилось. Откатилось назад до встречи со мной.

Его жизнь не изменилась. А моя перевернулась.

Сабуров обследует зал ресторана, привычно для человека, который передвигается с охраной, и безошибочно находит меня.

Мне казалось, что в этот момент моё сердце выпрыгнет из груди. Боль сменилась смятением. Пока не видела его, могла дышать. А сейчас снова задыхалась от накативших чувств.

Сузил глаза, словно не сразу поняв, что перед ним именно я. Мы так давно не виделись, и за это время я должна была измениться до неузнаваемости. Беременность, тяжёлые роды, длительное нахождение в больнице и уход за ребёнком выматывали.

Внимательно обследует меня взглядом. Я ощущаю его почти физически, как если бы он касался меня. И сама смотрю на него жадно, пытаясь сохранить его в памяти.

Но на какую-то долю секунды мне удаётся заглянуть чуть глубже, чем он обычно позволяет. И где-то там, внутри, я нахожу чёрную тоску, такую же мрачную, что терзает меня.

Только стоило моргнуть, как этот морок пропал и передо мной вновь бесчувственный Сабуров.

Он неспешно переводит внимание на мою компанию. И задерживается на Мишке, которого нянчила Аня.

Показалось, что в этот момент его броня треснула. Он застыл. Забыл про свою девицу, тянувшую его к столику за руку. Стоял не шевелясь и будто не дыша.

Удивлённый и шокированный взгляд метнулся ко мне. Чтобы заглянуть в мои глаза с вопросом: «Как могла?»

Как могла предпочесть меня ему? Как могла лечь с ним в одну постель? Как могла позволить ему себя касаться? Как могла так продаться?

Ярость набирала в нём обороты. Я видела, как с каждой минутой осознания его грудная клетка всё быстрее поднимается и опадает.

Ведь он уверен, что это ребёнок Юрасова.

Нож в спину похлеще моей свадьбы с ним. Нож со смертельным ядом на острие.

Вместо того чтобы занять свой столик, он меняет направление и идёт к нам.

И с каждым его шагом мне становится всё страшнее и страшнее.

Я вижу его налитые кровью глаза и сжатые, напряжённые челюсти. Вжимаюсь в спинку стула, будто от ударной волны его злости.

Глава 56

Его девица ничего не понимает, но явно ощущает неладное. Засеменила на тонких шпильках за ним. Дёрнула его за рукав, а он будто только в этот момент и вспомнил о её существовании. Коротко ей гаркнул что-то сквозь зубы. Раздражённо. И она, отпрянув, как от удара, встала столбом. Больше девушка моего внимания не задержала, и, испытывая извращённое удовлетворение от увиденного, я вцепилась взглядом в Ратмира.

Будто друг семьи, которого ждали, Сабуров занял свободный стул, устроившись прямо напротив меня. Смотрел мне в глаза бесконечность. И от этого взгляда завибрировали все внутренности.

Я совершенно его не понимала. Сохраняла наш зрительный контакт, словно за столом и не было больше никого. Видела человека, находящегося на грани. На грани эмоций. На грани срыва. Словно всё это время он себя контролировал. Или убеждал, что может сдерживать чувства. И вот плотину прорвало, стоило ему увидеть очевидное доказательство моей измены. С собственным мужем.

Читала по его глазам, что до этого момента он ещё мог как-то жить. Существовать с мыслью, что я с другим, но сомневаться в том, что отдаюсь ему. А сейчас…

Тысячи раз я думала, а мог ли он меня украсть, забрать от Юрасова. Себе. И каждый раз приходила к выводу о том, что для него это стало бы унижением. Ему куда проще меня убить. Чтобы не мучиться. После моего предательства он не смог бы меня терпеть даже в качестве любовницы.

Положил свой огромный кулак на стол. Натянутая кожа на разбитых костяшках белела, выдавая напряжение. Опустила на него взгляд, опасаясь, что, если он один раз им ударит, весь ресторан разлетится в щепки. И подняла на него ресницы, затравленно наблюдая.

Казалось, из всей нашей компании только Аня сидела совершенно спокойно. Не особо отвлекалась на незваного гостя. Она, конечно, знала, кто отец Мишки, может, поэтому не волновалась.

А вот я переживала сильно.

— Надеюсь, не помешал? — Сабуров задаёт вопрос, и его губы искривляются в подобии улыбки. Искусственной и натянутой, куда больше похожей на зловещий оскал.

В глазах плескается ярость.

Юрасов доволен. Не смотрю на него, но ощущаю это.

Я уже не верила, что дело только в той певичке, которую трахнул в своё время Сабуров. Для него они наверняка были все на одно лицо. Может, только жена Юрасова немного выделялась из толпы. Тем, что была недосягаема и вызывала любопытство. Готова красотка рискнуть богатым мужем и сытой жизнью ради ночи с таким, как Ратмир?

Очевидно, готова.

Любая была бы готова.