Курьер

Родители сначала растерялись, а после, едва не устроили скандал. Оно и понятно, узнать, что на самом деле прошло четыре года, а их сын успел не только успешно закончить эту самую школу по специализации курьера, но и уже больше года работает им. И не просто так работает, а считается одним из лучших и удачливых. На очень пристрастный вопрос, где же им сейчас искать сына, получили робкий ответ — он на задании, а если точнее, вышел на маршрут и сейчас его нельзя отвлекать.

По уверению всех кого ни попадя, моё текущее было задание очень простое и безопасное. А пока предложили ознакомиться с моими успехами. На второй день они узнали, сколько я отсутствую, и что откуда и куда должен был доставить. Я провёл аварийную консервацию убежища на сутки раньше, чем раскрутилась бюрократическая машина. По утверждению тех чиновников, если со станции наблюдения не поступало сигналов тревоги, то значит всё в абсолютно полном порядке. А после начался настоящий бардак, в результате которого многих насидателей тёпленьких местечек освободили от занимаемых должностей и отправили куда подальше.

Моё задание немедленно попало в разряд сверхсекретных, и СБшники всё засекретили. Хотя кое–что осталось у всех на виду, особенно сражение тяжёлой эскадры противника со станцией наблюдения. Приход четырёх линкоров с кучей кораблей сопровождения, поддержки и обеспечения, тоже скрыть было невозможно. Естественно, в такой суете, возникшей вокруг моего задания, родителям было не до моих школьных успехов, особенно маме. А потом всё резко закончилось, по крайней мере, официально. Тогда они решили сами отправиться ко мне, не дожидаясь, когда я захочу вернуться на базу. Начальник станции наблюдения вызвался их сопровождать, во избежание возможных осложнений. Умный он всё–таки.

— Да ерунда это. Какой я герой. Так, просто курьер.

— Ну ладно, пойду я, — сказал капитан, поднимаясь, — вам теперь и без меня будет не скучно.

— Может быть после обеда? — спрашивает Ишигуро, просто для порядка.

— Спасибо, но меня работа ждёт.

— Подождёт. — Безапелляционно заявляю я. А чего удивляться, это там он главный, а здесь нет. — Останьтесь. — Это не приказ, скорее безоговорочная просьба.

— Зачем? У меня действительно работы много.

— Ничего. Я вам сейчас добавлю работы.

Папа саркастически хмыкнул, но промолчал.

— Сынок, зачем ты так?

А за тем, чтобы вот!

— И какая? — СБшник выглядит серьёзным.

— Очень сложная. Я хочу посмотреть сериал до конца, а мне все мешают.

— Ну, может, потом посмотришь? — осторожно предложил Ишигуро.

— Нет. Потом, всё время потом. Не хочу.

— Ладно. Сейчас устрою. — С улыбкой соглашается капитан СБ. Он достал личный коммуникатор, внешне похожий на сотовый телефон. Внимание. Объявляю особое положение. Всем обеспечить безопасность свободного информационного курьера номер тринадцать. Никаких встреч, контактов и запросов к нему в течение суток.

— Приказ принят к исполнению. — Бодро отреагировал дежурный наблюдатель на станции. — Тут командир на связи.

— Какого !? Что случилось!?

— Ничего. Это я так просто, пусть тренируются. — Сдерживая смех, ответил капитал.

— Так? Просто? Ну, знаешь! — Обозлённый командир станции наблюдения прервал связь.

— Угу. Останусь–ка я, пожалуй, на обед, если ваше предложение, уважаемый Ишигуро, ещё в силе.

Очень даже понятно — командир станции такой приказ отменить не может, а в глаз дать запросто.

— Буду рад.

Как же мне надоели все эти поклоны, церемонии. Хотя со стороны красиво.

— Заодно посмотрю, что там за мультик такой. — Усмехнулся капитан и недоумённо достал свой коммуникатор из кармана. Устройство связи противно зудело.

— Ну, что там случилось? — Немного обеспокоено спросил он.

Вот только какой–нибудь внеплановой проблемы сейчас не хватаете!

— Всё в порядке. Просто региональный дальнего востока интересуется, когда он сможет поговорить со свободным информационным курьером номер тринадцать? — ответили со станции.

— Через сутки. Конец связи! — Начальник СБ станции сам прервал связь.

— А кто сейчас по дальнему востоку? — Грустно, даже обидно.

— Да кто обычно — Тимур. — Капитан удивлённо пожал плечами. Помяли его хорошо, но серьёзных повреждений нет.

— А… сколько наших… — не могу произнести. Скольких из них я сам подставил.

— Меньше, чем посчитали сначала. Мы исходили из предположения, что пленных не брали. Тем не менее, погибли девяносто семь человек, восемьдесят три из них наши агенты. Двадцать девять, и Тимур среди них, выжили, хотя их пытались уничтожить, но они почему–то выжили. Капитан замолчал на некоторое время. — Тимур утверждает, что это ты его спас. — После, почти минутного молчания сказал СБшник.

— Девяносто семь жизней за одну мою. — Мне захотелось расплакаться, но слёз не было.

— Могло быть намного хуже, будь на твоём месте кто другой.

— К моему сожалению, я понимаю. — Действительно понимаю. Наверно поэтому нет слёз, только боль.

— А ты взрослее, чем выглядишь, сын. — Негромко сказал папа. Он взял и посадил меня к себе на колени и удивленно вопросил. — Сколько ж тебе лет?

— Тринадцать. — Не понимаю, зачем ему это?