Курьер

С мальчиком поступили так же; поселили в комнату, где уже жили пацаны на три года старше, но ему предстояло учиться с ними в одном потоке. Его самого, конечно, определили на первый курс. А через полгода пересилили в отдельную комнату. С соседями он не только не подружился, но даже хороших отношений не развил, кроме этого с ними чуть не получился конфликт. Мальчик молча отказывался от всякого общения, выходил из комнаты только на учёбу, тратя всё свободное время на чтение учебников и тренировки, вступал в разговор только в случае крайней необходимости и абсолютно игнорировал происходящее, если это напрямую не касалось лично его. Пересилили мальчишку после несчастного случая с одним из соседей по комнате. Тот пацан очень любил показывать, как он красиво умеет делать сальто. Это был его коронный номер: без разбега, только сильно оттолкнувшись от пола, перелетал широкий стол, стоящий в изголовье его кровати, после, в полёте поворачивался, так что падал на кровать спиной; головой на подушку. Причём всегда ложился ровно и почти без шума. В тот раз ему не повезло. Прыжок получался сильным, но недостаточно высоким, в результате он задел пальцами ног край стола, запаниковал и не смог управляемо упасть. На столе, как обычно, находилось много разного, включая подставку для ручек и карандашей, с ручками и карандашами.

Попал при падении прямо на неё и две ручки, проткнув рубашку и майку, воткнулись в левую часть живота около рёбер, ближе к центру.

Проехался по столу и завершил падение головой в кровать.

Кувырнувшись через голову по инерции, паренёк скатился на пол, да там и затих. Мальчик, сосредоточенно читавший до этого момента какую–то книгу, без интереса проследив всё падение, пожал плечами, зачем–то пересел с кровати на подоконник и вернулся к чтению, никак больше не отреагировав на случившееся. Для большего удобства он прислонился к стеклу окна, которое вообще–то не было стеклом, да и окно не настоящее, просто элемент интерьера комнаты, хотя и очень достоверный. Конечно, за каждой комнатой велось видеонаблюдение, и дежурный стразу вызвал медбригаду на место происшествия, но их остановили, приказав подождать как можно дольше. Одним из тех, кого ставят в известность в подобных ситуациях — штатный психиатр, вот именно он и приказал пока подождать и посмотреть реакцию мальчика.

Пострадавший от собственной глупости получил серьёзное ранение, тем не менее, время у него ещё было. Мальчик отреагировал минуты через две, только когда раненый застонал, но сам помогать или подходить не стал, просто обернулся на глазок видеокамеры и потребовал медицинскую помощь для пострадавшего. Чуток позже, после того как раненого увезли, психиатр поинтересовался, почему мальчик сразу не вызвал кого–нибудь на помощь и получил серьёзный ответ — «он не мешал мне читать пока был без сознания».

— Он же мог погибнуть! Ты сразу же должен был позвать помощь!

— Зачем? Ведь именно для таких случаев и сделано видеонаблюдение за каждой комнатой. — Спокойно и без эмоций возразил мальчик.

— А если бы не было? А если кроме тебя некому было бы оказать ему помощь? Что бы ты сделал?

— Вероятнее всего — добил бы. Без соответствующей врачебной помощи он не выживет, а я ничем помочь не могу.

— Ты должен….

— Я ни вам, ни тому идиоту, ничего не должен! — перебил взрослого ребёнок, заметно повысив голос. — И вообще, вы мешаете мне читать.

Психиатр, не ожидавший такого ответа, замолк, соображая, как бы подейственней возразить, но не успел ничего придумать, так как в комнату по очереди вошли трое. Первым был директор школы, за ним старший воспитатель и последним вошёл Инструктор. Как и положено старшему, директор сел на стул, воспитатель остался стоять, разглядывая обстановку в комнате. Инструктор, по–своему обыкновению, подпёр спиной стену, на случай если она захочет упасть.

— Каково ваше мнение о случившемся? — Спросил директор, обращаясь к психиатру.

— Несчастный случай. — Немедленно ответил тот. — Но хочу обратить ваше внимание на этого юношу. — И показал на мальчишку. — Он проявляет равнодушие к судьбе тех, кто находится рядом. В данном случае, к только что пострадавшему парню.

— Насколько известно, он пострадал по собственной глупости. Негромко, но очень внятно прокомментировал Инструктор.

— Это не имеет значения! Тем не менее, меня больше беспокоит поведение вот этого мальчика.

— А что он сделал неправильно? — с заметным ехидством поинтересовался Инструктор.

— Он позвал на помощь только когда раненый начал стонать! А если бы нет, то парень вполне мог истечь кровью и умереть!

— Почему ты не стал спешить с оказанием помощи раненому? Спросил директор, обращаясь к мальчику.

— Не было смысла. Я сам помочь ничем не мог, а те, кто мог, почему–то не спешили, значит так надо. — Ответил мальчишка и, вздохнув, отложил книгу. — Ваши вопросы не имеют смысла и мешают мне учить. — Требовательно добавил он.

— Не имеют смысла? Почему ты так считаешь? — заинтересованно спросил Инструктор.

— Подобными ситуациями должна заниматься служба безопасности школы.

— Логично.