Курьер

От Валеры я узнал, что моя смерть длится примерно двенадцать часов. Примерно так я и думал. Долго, но ничего, потерпят. Зато каков будет результат. После этого они сами побегут на заклание с улыбкой, ещё и в очередь выстроятся. Можно, конечно, было привести в исполнение план Валеры, но получилось бы очень шумно. Да и не факт, что получилось бы вообще. Тринадцать машин с охраной. Даже если они полные валенки, то массой задавить вполне способны.

К вечернему показу тоже всё было готово. Я вырядился в чёрный балахон с красной подкладкой. На спине которого был вышит сам босс, только в привычном, голливудском обличии. Шею украшал массивный золотой медальон с изображением перевёрнутой звезды. Всё соответствовало традициям.

Я с полной уверенностью поднялся на сцену, где Юрий Львович читал свои проповеди и приносил жертвы Светлейшему. Сделал я это с таким видом, будто мне скучно. Все уже были на своих местах. Не пустили в зал младших последователей, о непосвящённых даже речь на шла. Короче, присутствовали только высшие чины.

Учитель зажёг чёрные восковые свечи и занудным голосом начал восхвалять господина. Я же без чьей-либо помощи лёг на алтарь и даже наотрез отказался быть привязанным. Оставалось только терпеливо ждать окончания песнопений. Вся эта клоунада уже порядком надоела, хотелось поскорее закончить с работой. Останавливало только одно — я не знал, сколько душ я смогу забрать за один заход. Вся эта постановка была спланирована только ради того, чтобы дать мне возможность отдыха.

Наконец занудное бормотание было закончено, и над моим лицом повис Юрий Львович.

— Вы готовы принести жертву господину? — с подвыванием спросил он.

— Да, давайте уже скорее покончим с этим, — недовольным голосом сказал я. — Мне уже становится холодно.

Едва я успел договорить эту фразу, как перед моими глазами сверкнул ритуальный кинжал, а грудь пронзило болью. Наступила темнота.

Очнулся в том же месте. Просто открыл глаза и понял, что, в общем-то, ничего не поменялось. Я всё так же лежал на алтаре, вот только людей в помещении больше не было. Спина затекла от лежания на твёрдом камне, балахон противно прилип к телу, напитавшись кровью. Но самое главное, что я очнулся, точнее, снова ожил. Осталось дело за малым — пойти веселиться над сектантами, что я и сделал.

Выйдя наружу, я двинулся в сторону дома Учителя. Уверен, что они сидят там и посмеиваются над глупым мной. Возможно, они думали, что я покажу им фокус, и, когда дело начало принимать серьёзный оборот, начали ставить свои условия. Мол, резать будет Гуру, кинжал будет тоже наш, как и балахон, и чтоб на голое тело, и прочее, прочее. Моим единственным условием было только то, чтобы они не трогали мой труп в течение суток.

Как только я стал приближаться к дому, с порога послышались первые крики. Видимо, охрана, заметив моё приближение, с перепугу ломанулась в дом. Ну, тоже хорошо, значит, будет ещё веселее.

К сожалению, в дом я войти не успел. На улицу вывалились все апостолы во главе со своим Учителем. Следом подтянулись старшие братья.

— Ха-ха-ха, — не выдержав захохотал я. — Вы бы видели ваши рожи! Ой умора, ха-ха-ха!

Вид был действительно потрясающий. Вся толпа лицезрела на меня с открытыми ртами, немым вопросом в глазах, и одновременно в них читался страх. Наконец началось движение. Первый на колени упал сам Учитель, ну а следом за ним посыпались и все остальные. Всё, осталось выполнить работу. Эти теперь станут умолять меня поскорее забрать их души и передать их боссу. Ну я же человек добрый и отзывчивый, не смогу отказать им в такой мелочи.

Глава 18

На этот раз во время моей смерти всё было иначе. Обычно я не помнил ничего, но на этот раз я был там, и был не один.

Вначале, как только кинжал коснулся моего сердца, я услышал до боли знакомый смех. Так веселиться мог только один мой знакомый — Адам. Затем моё сознание начало гаснуть. В первый раз я даже не понял, что умер. На второй раз я был к этому готов, но всё равно упустил момент. Видимо, выстрел в голову моментально выбил меня из реальности.

Так вот, о сознании, тоннелей я не видел, но картинка вокруг исчезала постепенно. Вначале пропало периферийное зрение, затем всё то, что я видел, начало сжиматься. Раньше так кино заканчивали. Чёрное поле сжималось вокруг картинки.

— Ну привет, — прогремел голос Адама.

Я был нигде, и голос звучал как будто бы отовсюду. Не было ни низа, ни верха. Я не мог понять, стою ли я на ногах или вишу в пространстве.

— Адам — это ты? — спросил я в пустоту.

— Ты же моя жертва, ха-ха-ха, — снова расхохотался он. — Какие же вы всё-таки глупые. Бегаете, думаете, что всё знаете, жертвы, вот, мне приносите.

— Почему я не помню свои предыдущие смерти? — спросил я.

— А мне почём знать? — Адам внезапно появился из пустоты, и его голос прозвучал уже нормально. — Пусто, как в твоём мире.

— В моём? — не понял я.

— Ну не в моём же, ха-ха-ха, — опять смеётся, весельчак прямо, а не Дьявол. — Скажи мне, каким ты видел чистилище?