Курьер

– С легкой отдачей, говоришь? – Роман порылся в салоне пикапа. – Владей! С бэка хреновато, всего четыре магазина со спецпатронами, но можешь намазать столько, сколько успеешь.

Дубровскому дали автомат, смахивающий на АК-74М, жилет с подсумками, четыре автоматных магазина, набитых патронами с серебристыми пулями, еще десять пустых, вскрытый цинк патронов и банку с серебряным гелем.

Буханку с бэпэ в кузове подогнали поближе к первой линии обороны, и они втроем заняли отведенную им позицию – шесть метров пластикового редута. Пока Дубровский смазывал кончики пуль в геле и набивал магазины, Косой и Чернов обустроили стрелковые ячейки. Притащили деревянные поддоны, несколько деревянных ящиков из-под гранатометов, устроили из них лежанки, чтобы можно было лежа вести огонь.

Чернов лег справа, оперев на пластиковый редут ствол своей винтовки Remington 700, сошки пока были сложены, сам Роман пока возился с прибором для определения силы и направления ветра. Косой расположился слева, устроив себе полноценное пулеметное гнездо, вооружен парень был пулеметом «Печенег», тут же стояли запасные коробки с патронами и еще один, ручной пулемет РПК-16. Дубровский лег посередине между ними, автомат он положил рядом и сейчас смотрел на предстоящее поле боя – широкое пустое поле, поросшее молодой зеленой травой. По краям поле охватывали две гряды, которые постепенно сжимались и упирались в холм, на котором сейчас занял оборонительные позиции отряд под командованием Евгения Волкова. Получалось, что орда темных тварей пройдет по полю и, постепенно сжимая фронт, упрется в редут, над которым реет десяток флагов. Автомат, который ему дал Роман, оказался вовсе не «калашниковым» сотой серии, как первоначально подумал Владимир, а его аналогом – автоматом АЕК-978 калибра 5,45.

– А почему нам не дождаться, когда монстры подойдут совсем близко, а потом, выставив дистанционный подрыв на БП, убежать на следующий холм, где расположился штаб рэбовцев? – немного подумав, спросил Дубровский. – Мощный взрыв, да еще и на возвышенности, накроет всех гадов скопом!

– Возможно, Волков так и сделает, а может, и нет. Ему виднее, – задумчиво отозвался Чернов, оглядывая предстоящее поле боя. – Но я бы малехо пострелял, все-таки не каждый раз получается вот так встретиться лицом к лицу с тварями, да еще и на заранее подготовленной позиции и при дневном свете.

– А обычно как? – заинтересовался Дубровский.

– Я темных видел всего два раза, – глядя в оптический прицел, произнес Роман. – Оба раза это было в лесу и ночью. Первый раз разошлись краями, тварь сбежала, а вот во второй раз бились по полной, еле отмахался, знатная зверюга попалась, вроде с виду мелкая, не больше кошки, но когтями порвала кевларовый броник на раз!

– Там этих тварей тысячи! – подавленно выдавил Косой.

– Не бзди, малец! – нарочито весело прогремел чернобородый великан. – Х…и нам кабанам, вые…м всех, и по домам!

Дубровский не разделял подобный подход к делу. Шапкозакидательские настроения – это, конечно, весело, но надо быть реалистами, сил здесь явно недостаточно. Около сотни бойцов, вооруженных стрелковым оружием различного калибра и скорострельности, возможно, они и представляют собой определенную силу, но если хитиновые монстры навалятся скопом, то просто завалят числом. У тварей нет инстинкта самосохранения, нет страха и уж тем более нет чувства жалости и сострадания. Они накроют беспощадной волной позиции людей, сомнут их и задавят числом. Конечно, судя по боевому настрою, хорошей подготовке и обилию оружия, люди продержатся какое-то время, скорее всего, уничтожат много тварей, но исход битвы все равно очевиден!

– Чё смурной такой? – спросил Чернов. – Боишься? Это нормально! Мне тоже страшно. На, хлебни! – здоровяк протянул заветную фляжку с самогоном.

Владимир машинально взял флягу и отхлебнул жидкость, по вкусу напоминающую расплавленный металл. Закусывать не стал, отказавшись от протянутого сухаря. Хотелось напиться, чтобы заглушить страх. Пьяным умирать легче.

– А кто из здешних бойцов «морские волки»? – спросил Дубровский, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей. – Вон те? – он кивнул в сторону группы военных, облаченных в единую экипировку, обвешанных однообразными автоматами с обилием навешанных на них приблуд, да еще у каждого был на голове шлем, снабженный камерой.

– Не-е-е-е, – легкомысленно отмахнувшись, протянул Косой. – Это курсанты! Волков вечно с собой тягает молодняк, обучая и натаскивая их. Вон, видишь, стоит парочка оборванцев рядом «Утесом» и вон еще двое ковыряются в ящике с минами, тоже одеты как бомжи с вокзала, вот они и есть «морские волки». Элита! Только ты им в лицо не говори, что они оборванцы, а то пиздюлей вломят. Еще будешь? – парень вернул Владимиру фляжку, чтобы тот передал её Чернову.

– А чего они так плохо одеты, раз такие крутые?

– Понты!