Курьер. Дилогия (СИ)

   - Нет, спасибо, - чуть не подавился Грэй. - Мне потом от копыт в пузе будет тяжко. Было как-то раз: наелся я устриц, слопал целый поднос - советовали попробовать, дескать, вкусно очень, ну я и попробовал, потом два дня тяжко было. Сходил к доктору и только там узнал, что их, оказывается, расковыривать надо, перед тем как съесть.

   - Да ну - овчинка выделки не стоит, - отмахнулся я. - Ковыряешь их ножом, ковыряешь, себе все пальцы исколешь, изрежешь, а потом награда тебе - пряная сопля невыразительной формы и цвета. Как наш Кузьма любит говорить: КПД слишком мал.

   - Интересно, он жене своей это хоть раз говорил? - фыркнул Грэй, изящным движением отправляя в рот кусочек грудинки.

   - Ты чего? - я чуть не подавился от такого святотатства. - Она бы тогда о его лысую голову весь фарфор их коллекционный расколошматила. Кстати, - я навострил уши из любопытства, - что это у тебя за диета такая гремучая?

   - Андрюха, - Грэй торжественно ткнул в меня невесть откуда взявшейся косточкой, из зубов он её выковырял, что ли? - у тебя есть одна милая привычка пудрить собеседнику мозги пустопорожней болтовнёй, а затем, когда он совершенно раскиснет и освоится с дружеской манерой разговора, задавать интересующий тебя вопрос, бить точно в яблочко и сразу докапываться до сути, пока собеседник мямлит и тупо топчется на месте, пытаясь вспомнить, что он тебе уже успел соврать. Привычка это у тебя очень милая, конечно, да вот только я давно тебя знаю, так что можешь не играть в сыщиков, я тебе и так всё разложу по полочкам, благо раскладывать почти нечего...

   Он прожевал, положил приборы на стол, откинулся в кресле, сцепив пальцы на животе, и уставился на меня пронзительным взглядом.

   - А ведь ты изменился, - сообщил он вдруг, изрядно меня этим удивив, я уже, признаться честно, настроился на рубрику "Вопросы и ответы". - Сам ищешь ответы на терзающие тебя вопросы, не ждёшь, пока принесут на тарелочке с голубой каёмочкой, не кричишь геройски в защиту человечества и по потолку не бегаешь от нежелания слушать то, что тебе не нравится.

   - Люди меняются, - пожал я плечами.

   - Люди меняются лишь под воздействием определённых факторов: внутренних или внешних, - твёрдо и жёстко ответил он. - Человек есть система инертная, без воздействия какой-либо силы, неважно исходит она извне или он испытывает внутренний порыв, но факт остаётся фактом: без влияния факторов человек НЕ меняется, другое дело, что создать подобное условие невозможно, оно идеализированное. Мне просто интересно: какая же совокупность факторов повлияла на тебя настолько сильно, что ты забыл собственные героические вопли в защиту человечества, Капитошкина и послал подальше устаревшие моральные принципы.

   - Они не устаревшие, - твёрдо произнес я.

   - Хорошо, - Грэй кивнул, соглашаясь. - Человек есть сверхсложная система, аналогов которой даже сейчас не существует, и для своего полного функционирования обязан сочетать в себе всё доброе и всё злое. "Добрая сволочь" звучит мощно, согласись. Так что мораль нам нужна, без неё никак, зато в сочетании с трезвой рациональностью она приносит неожиданные результаты...

   - Ты перефразируешь Ницше и его теории об "идеальном человеке", - хмуро сказал я. - Какое отношение к этому имеют ответы на мои вопросы?

   - Самое что ни на есть прямое, - рыкнул он грозно. - Мне надо знать, до какой степени ты повзрослел, Андрей, и что этому послужило, уж извини, но моя откровенность будет сильно от этого зависеть.

   - Грэй, что за игру ты ведёшь против Старика? Какая у него роль? Почему он ведёт себя так, будто бог знает сколько лет ишачил на сцене?

   - А-а, вот оно как... - Грэй довольно улыбнулся. - Ты ошибаешься, Андрюха. Сам же не любишь шпионские игры, вот и раздул зачем-то простую борьбу человека, который хочет остаться на работе, и человека, который хочет его убрать, в подобие "Гамлета" или "Короля Иоанна". Нет никакой игры. Просто Старик хочет меня убрать, а я хочу остаться, невзирая ни на что. Вот и всё...

   - Это ничего не объясняет, - упрямо сказал я.

   - Андрей, - Грэй выпрямился и облокотился на стол, - ты вообразил себе невесть что, стараясь дать объяснение тем непонятным вещам, которые тебя окружают.

   - Какие непонятные вещи? - возопил я шёпотом. - Ты же сам мне всё рассказывал, когда я к тебе заходил в последний раз.

   - Тогда правильно задавай вопросы, - прорычал он вполголоса. - Игру здесь ведёт один лишь Старик, и я до сих пор не могу обрисовать даже для себя ни её целей, ни её возможного конца. Я знаю, что он отмывает огромные деньги и держится как клещ за своё место, но чувствую при этом, что всё это маска, маска, созданная исключительно для отвода глаз. Он хочет избавиться от меня, потому что я мешаю ему отмыть ещё больше денег, наверняка из-за этого и гибнут курьеры. Козырь у него на руках: я, дескать, сливаю информацию налево. Этого достаточно, чтобы сбросить меня, но и у меня тузы в рукаве припрятаны, он об этом знает, потому и отравляет мне жизнь, зная, что, уходя, я сильно попорчу ему его дело.