курьер.ru

У сломанного дерева лежала груда обгоревшего, искореженного металла — обломки сбитого вертолета. Беспомощно задралась искривленная лопасть, рассыпались осколки бронестекла. Выше по склону в густом кустарнике спрятался опорный пункт повстанцев, разрушенный ракетами штурмовиков. Из блиндажа выскочил рослый негр с ручным пулеметом наперевес и дал длинную очередь от живота по широкой дуге. Из кустов над блиндажом появился Есаул и бесшумно прыгнул вперед, четким учебным приемом опустив приклад на курчавые волосы, обвязанные ярко-зеленой лентой. Негр ткнулся разбитой головой в дно окопа, а Есаул выпустил внутрь блиндажа сразу пол магазина.

Шинкарев заглянул в блиндаж: темно, душно, с нар, покрытых грязным шерстяным одеялом, свесился мертвец, почти касаясь бритым затылком земляного пола.

—   Пошли, глянем на их берлогу, — предложил Есаул.

—   Я сам. Ты — здесь, с Серегой.

Андрей коротко и резко свистнул, из-за кустов показался Сергей с рацией. Негр, застонав, пошевелился на земле, тогда Есаул, передернув затвор, разнес ему пулей затылок.

—   Юра, посмотри, кто тут! — послышался из блиндажа голос Шинкарева.

—   Что там? Если живой кто, режь на месте, один хрен макакам убирать.

—  Гоу, гоу! — вновь послышался голос Шинкарева, и из блиндажа выбрались две женщины. Одна из них — Элизабет, грязная, с растрепанными волосами, в разорванном свитере. Брюки ее были в крови, руки связаны за спиной, рот заклеен липкой лентой. Вторая — довольно молодая, худощавая брюнетка славянского типа в защитном комбинезоне и высоких ботинках.

—  Где ты их нашел? — спросил Есаул, недобро приглядываясь ко второй.

—  Под нарами лежали.

—  Понятно...

—  А ми, як в тим лесочке вас заслухали, враз и заховалися. Чи вы русские, чи шо... — волнуясь, говорила брюнетка с явным украинским акцентом. — В заложниках ми туточки, а вам-то як ради...

Есаул, не говоря ни слова, привычным движением разогнул женщине правую ладонь, проверил ребро указательного пальца, затем повернулся к Шинкареву:

— Снайперша, сука!

Сказав это, Юрий молча смотрел на него, словно чего-то выжидая. Молчал и Сергей. «Понятно...»

—  Хлопчики, та ви шо... — заговорила женщина дрожащим голосом.

—  Что с дивчиной делать будем? — мягко спросил Есаул.

—  А вот что! — холодно ответил Шинкарев.

Он передернул затвор и всадил в хохлушку — от головы до паха — почти весь магазин. Элизабет смотрела на это расширенными от ужаса глазами.

—  А это кто такая? — спросил Есаул, кивнув на американку.

—  Она из Красного Креста. Я ее знаю.

—  Так они, курвы, все оттуда. Погоди-ка, — остановил он Шинкарева, осторожно снимающего ленту с губ Элизабет. — Сначала предупреди, чтоб не орала. А лучше не снимай, да и рук не развязывай.

—  Ничего, этой можно. Хотя ты прав. — Он наклонился к лицу Элизабет. — Прошу вас... молчите, пожалуйста, keep silence, please... Все будет хорошо, мы скоро выйдем из боя, а сейчас сохраняйте спокойствие.

—  Сволочь! Fucking bastard! Ублюдок! — истерически крикнула Элизабет в лицо Шинкареву, лишь только лента была снята. Юрий поднял было приклад, но Андрей удержал. Американка осела на землю, по телу ее пробегали конвульсии. Казалось, женщина сейчас разрыдается.

—  Кончай ты с ней возиться! — бросил Есаул. — Серега, вызывай Чена!

—  Чен на связи. Будете говорить, товарищ капитан?

—  Давай. Второй — Первому. Вышли на рубеж атаки, начинаем через три минуты. Прием.

Снизу послышались голоса. Цепочкой подтягивались макаки — туземные солдаты с американскими винтовками наперевес; во главе — невысокий смуглый офицер в малиновом берете. На берете и на рукаве поблескивали серебряные эмблемы в виде оскаленной морды тигра. Он принялся что-то сердито выговаривать Есаулу, указывая на мертвого негра.

—  Чего тебе, макака? — небрежно откликнулся Юрий.

—  Вам говориль... много раза говориль... нада пленный бирать... — зачастил переводчик.

—  Ка-анэшна, дарагой!

Имитируя кавказца, Есаул гостеприимно развел руками, при этом саданул тяжелым ботинком переводчику в пах. Затем обернулся к офицеру и резко согнул в локте правую руку со сжатым кулаком, положив на сгиб левый кулак:

— Вот! Видал! Слушай сюда, — рявкнул он, указав на Элизабет. — Ее надо вниз. Down! Hospital! Если с ней что случится, я тебе уши отрежу, хоть ты и целый майор. Ты понял меня, козел? You get me?!

Майор кивнул, понимая, что сейчас не лучшее время для споров с разъяренным «диким гусем».

— Вот и ладно! Все, Андрюха, пошли мужиков догонять!

Еще раз прогремел гром, и, наконец, обрушился ливень. С перевала ударил крупнокалиберный пулемет, прижимая всех к земле. Разбивая дождевые капли, свистели серебристые цилиндрики подствольных гранат; ударившись о землю, гранаты высоко подпрыгивали, с треском разрываясь в воздухе. Сбоку послышался словно бы отрывистый лай. Андрей поднял голову из мокрой травы — чуть ниже по склону Есаул, присев на колено, стрелял из автоматического гранатомета АГС-17 «Пламя». Черный ребристый ствол подпрыгивал, плевался короткими вспышками, гранаты уходили за горбину горы. Но мусульманский пулемет не умолкал.