Курьерская служба — 2. Новичок (СИ)

— Я не знаю, что вы про меня придумали, но согласен на сделку.

— Так. Очень хорошо, — Иннокентий расплылся в улыбке. — Назовите то, что вы хотите, и что собираетесь предложить.

— Я предлагаю информацию. Во-первых, та женщина, Ольга, не душила меня, а соблазнила и вступила со мной в половую связь, прежде чем мой камердинер успел её спугнуть. Я подозреваю, что у неё навык как-то связан со способностью очаровывать.

Собеседник с пониманием кивнул.

— Эро-ассервер, проще говоря, суккуб. Она же пыталась задушить вас? А, или… понимаю. Так, и что дальше?

— Она успела сказать мне несколько вещей. Во-первых, что она работает не одна. Что угрожает моей семье, в частности, двум девушкам, которые могут стать, как она сказала, “моей судьбой”. Что как минимум одну из них они уже убили и одну пытались. Во-вторых, сообщила, что её подельник находится среди моего окружения. Мне нужно понять, кто он. И в третьих, она сказала, что делает всё это, чтобы я возненавидел этот мир.

— Прямо так. Возненавидел?

— Именно. Пожалуй, это все, что я запомнил. И если эта информация показалась полезной, то взамен я прошу защиту для двух людей. Циммер Валентина Альбертовна, моя мать, а также дочь её соседки, Нинель Кирилловна Чистякова.

— Хм, — Иннокентий задумался. — Вы всё ещё не признались и не сказали правду. С другой стороны, вы выглядите доброжелательным. Это говорит о том, что вы вполне можете быть неопределившимся. Насколько мне известно, такие как вы иногда могут менять сторону. Это ведь так? Или вы уже выбрали сторону?

Разумеется, я даже не думал менять сторону. Мир должен быть уничтожен. Однако пока что мне не хватало, во-первых, информации, во-вторых, защиты для близких и полезных мне людей, и, в-третьих, связей и знакомств с влиятельными лицами, приближенными к тайному мировому правительству.

В каждом втором мире была какая-то организация, влияние которой на судьбу мира было наиболее существенно. Чаще всего это не было единым и загадочным клубом рептилоидов, в который входили главы всех государств. Обычно это был клуб богатых влиятельных родов, либо банкиров, либо крупных промышленников, в редком случае — политических активистов или религиозных фанатиков. И, как правило, одной из моих целей, а также целей Лифтёров, была ликвидация хотя бы самой влиятельной части этой организации.

Но для начала требовалось оказаться как можно ближе к этому клубу. При этом я до сих пор не знал, какой глубиной информации они обладают, следовательно, продолжал играть дурачка.

— Мне девятнадцать лет, Иннокентий, мне льстит, что вы считаете, что я уже во всём разобрался и смог выбрать какую-то сторону, — я улыбнулся. — Так вас удовлетворил мой ответ? Вы примете моё предложение?

— У вас есть предположения по поводу того, кто этот загадочный негодяй из вашего окружения?

Я пожал плечами.

— Понятия не имею. Как вам, наверное, известно, у меня был эпизод амнезии. Которому очень помог Светозар Михайлович. Поэтому кто-то запросто мог уйти из поля зрения. Но я бы хотел, чтобы этим поиском занимался я сам. От вас мне нужно только лишь дополнительная помощь близким.

— Что ж, — кивнул Иннокентий. — Мы подумаем о вашем предложении. Мы должны разобраться, не пересекаются ли обозначенные вами задачи с задачами членов Общества. Уверен, ваш отец и без нас хорошо позаботился о том, чтобы защитить вашу мать. Что же до Нинель Кирилловны…. Нам нужно понять, насколько вы чисты в своих помыслах, либо просто пытаетесь нас использовать.

— Конечно, я просто пытаюсь вас использовать, — усмехнулся я. — Просто потому что вы сами предложили мне помощь и потому что я хочу разобраться в происходящем.

— Выглядит разумно. Что ж, примите ещё раз соболезнования по поводу кончины вашего деда.

Я оглянулся в сторону шатра. Мать поманила меня пальчиком.

— Чем он занимался? — спросил я. — В тайной полиции.

— Ничем сверхординарным. Был вхож в круги общения нескольких полукриминальных дворянских кланов, которые оказались отколоты от государственной кормушки.

— Лаптевы?

— И они тоже, да. В основном, в колониях. Он был хорошим человеком, Эльдар Матвеевич. По крайней мере, пытался им быть. Я покину вас, прощайте. Возможно, больше не увидимся.

Он растворился в тумане дождя, а я вернулся за стол.

— О чём беседовали? — спросила маман. — И кто это вообще?

— Друг деда. Мы вчера виделись, пообщались немного про дела покойного. Кстати, а где Искандер?

Тут подал голос Раис Радикович, сидевший за общим столом, правда, чуть поодаль.

— Искандер Дамирович решил не посещать поминки в… данном составе.

— В деревне, наверное. И нам нужно будет туда завтра съездить. Посмотреть твое наследство, Дарик. Да, крепостных папочка тебе скинул, конечно, таких себе. Надо с ними что-то делать. Надо будет помочь тебе их продать подороже.

— Завтра? Я планировал сегодня, мам. На завтра много важных дел. Раис Радикович, вы же меня сопроводите?

Бывший дворецкий деда немного нахмурился, но ответил.