Курьерская служба

— Стойте, парни, надо поговорить! — рявкнул Ленни.

Окружила нас, но бить не торопилась. Ходили из стороны в сторону, словно цепные псы. Я обернулся и понял, что остался один. Тренер перемахнул через верх забора и рявкнул:

— Залезай! Чего стоишь, дворик, залезай!

— Ты чего у нас забыл, дед? Кто вы, нахрен, такие? Чего вы докопались до Крошки Сэма? — тявкнул кто-то писклявый из-за спин переднего ряда.

— Чего ждёте, гаси его, парни!

Ко мне уже двинулись двое, я встал в защитную стойку, но тут один из абиссов остановил второго.

— Дворик? Слышал? Дед сказал, что он — дворик? Ты что тут забыл? Какого хрена вы пришли? Спортсманы, что ли?

— Спортсманы, — кивнул Алишер. — Ваш Крошка Сэм обесчестил одну девушку. Серафиму. Она преподаватель литературы в энергетическом техникуме. Мы пришли просить, чтобы он извинился.

— Гаси дворика! — из-за спин вынырнула худая тень, которая понеслась прямо на меня.

Дальше всё было быстро и хаотично. Свет фонарей сверкнул в лезвии ножа. Я отошёл в сторону, толкнул — нож застрял между прутьев ограды, вывернутая рука разжала лезвие. Но на меня неслось уже трое. Нырнув вниз и притянув хилого на себя, я укрылся от первого удара дубинкой.

— Бейте руками, иначе нас посадят! — рявкнул кто-то из них.

Нож, выпавший из руки хилого, был отправлен пинком через прутья решётки. Двое “наших”, всё же, пришли на подмогу. Надо отдать должное, они видели меня в первый раз, были другого сословия, но решили всё же не бросать. Алишер приземлился на головы двоим, повалив их наземь, его нунчаки описали круг, врезаясь в грудь соседа. Хилый, который полез ко мне, получил удар в спину, и его оттащили свои. Но противников становилось больше. По ноге прилетело ботинком — могло было быть и больнее, но мне хватило, чтобы скорчиться от боли и отойти чуть правее.

Пространство оказалось достаточным, чтобы достать козырь из рукава. Вернее, из кобуры. Выстрел пронзил вечернюю тишину. Я стрелял поверх голов, но этого хватило, чтобы парни, которые лезли на нас, отскочили назад. Всё же, хорошо в обществе, в котором обладание огнестрелом — удел избранных.

— У меня осталось восемь патронов! — рявкнул я и взял на мушку того, кто был самым активным. — Пистолет матрицированны. а я отличник по стрельбе! На всех не хватит, но не гарантирую, что раны будут не смертельными!

— Валим, валим!!! Скоро здесь будут копы!

Я удивился, как они были правы. Откуда-то сверху, как мне сначала показалось, с крыши соседней пятиэтажки, послышалось мерное, назойливое гудение сирены. Все бросились врассыпную — и наши, и ненаши. Сергеич бросил напоследок:

— Остановка трамвая в квартале! Завтра утром сбор!

Сначала я не понял, про что речь, но затем, уже на ходу сообразил: моя форма курьера-подпоручика осталась в клубе, а я был одет в спортивную. Вскоре откуда-то сбоку послышался треск, а свежая листва деревьев задёргалась, словно на неё прерывисто дули. Невидимый луч достиг меня, и я оцепенел. Воздух стал как будто наэлектризован, что-то раздражало нервные окончания и вызывало желание не то застыть, спрятаться, не то, наоборот, ускориться.

Заморгали, потускнели лампы в уличных фонарях. Сирена все приближалась, и вскоре я увидел ее источник.

Над двором, между крон деревьев медленно, словно небольшое облако, показался круглый летающий диск диаметром метров пять, выхватывающий прожекторами из тени бегущих парней. Шума двигателей не было слышно, и меня вдруг осенило. Память реципиента подсказала, что из себя представляют дисколеты: это здоровенные артефакты, управляемые телекинезом мощных сенсеев-проводников.

Встреча с правосудием мне сейчас была не нужна. К счастью, оцепенение длилось недолго — кольцо на пальце левой руки зажгло кожу, я двинулся искать укрытие и зашёл в ближайший подъезд. На ступеньках первого пролета сидела в недвусмысленной позе бедно одетая молодая парочка. Девушка — ярко накрашенная, с размазавшимся макияжем и задранной юбкой, взвизгнула и поправила одежду. Ничуть не смутившись, парень прервался и спросил:

— Что там? Блин патрульный прилетел?

— Прилетел, — кивнул я.

— С…и. Опять разборки?

— Ага.

— Слушай, вали отсюда! Ты нам мешаешь.

— Свалю через десять минут, — сказал я, достал и покрутил в руке пистолет. — А пока… валите вы.

Уговаривать не потребовалось — парочка резво поднялась с места и забралась повыше, оставив меня в покое.

Выждав, пока все не затихнет, я выбрался и доковылял до остановки. Рука и нога болели изрядно, но ссадины уже особо не кровоточили, а адреналиновый шок поутих, оставив место расслаблению. На остановке обнаружился Егор, весь помятый, с разбитым лицом, он заметил меня и коротко кивнул.

— Помощь нужна? — спросил я.

— Не. Спасибо тебе. Как сам?

— Пойдет. Часто у вас такое?

— Не часто. Честь девушки, знаешь ли.

— Понимаю.

На все же помог ему забраться в трамвай и решил прокатиться сам. Проехался три остановки в сторону МКАДа, затем пересел до такси и доехал до дому.

Вокруг домика Сида обнаружились обильно политые хилые кустики саженцев. Сам же Сид неспешно колдовал над приятно дымящимся мангалом.