Курьеры специального назначения

– Конец связи! – ответил оппонент и отключил рацию.

Ротный не мог понять, догадался Первый, что с ним говорил вовсе не охранник, но все же решил рискнуть. Нажав на одну из кнопок, он бросился на улицу. Железная калитка уже была приоткрыта, и Никонов, войдя на территорию клиники, захлопнул ее за собой. Редкая растительность вокруг здания, конечно, не могла укрыть его от посторонних глаз, но все же это было лучше, чем открыто идти по главной алее. Кроме того, была еще одна проблема: еще в первый свой визит он успел заметить над центральным входом пару камер наружного наблюдения.

Не успел Роман пройти и два шага, как сзади послышался шум мотора и территорию осветил мощный свет автомобильных фар. Реакция ротного была молниеносной. Он бросился за ближайший куст. Приподняв голову, Никонов увидел, что к воротам подъехал темный микроавтобус, похожий на спецназовскую «немку». Раздался короткий звук сигнала, после чего из нее вышел мужчина и направился к будке. «Принесла тебя нелегкая!» – подумал ротный, понимая, что сейчас начнется.

До забора было несколько метров, преодолеть которые Никонов мог за считаные секунды. Мужчина даже не стал входить в будку охранника, а лишь приоткрыл дверь, со злостью захлопнул и достал сотовый телефон. Через минуту на пороге клиники появились двое вооруженных людей. Медлить было нельзя. Вступать с ними в схватку ротный не собирался, понимая, что, скорее всего, в здании находятся еще бойцы. «Надо уходить, пока они меня не обнаружили», – решил Роман, жалея, что сегодняшний его план провалился. Он был почти уверен, что именно в этой клинике сможет найти доказательства преступной деятельности Беса и его покровителя. «Ладно, Бес, пока живи!» – подумал Роман и стал отползать назад к забору. Когда до него осталась пара метров, он встал во весь рост. Красивые уличные фонари освещали только центральную аллею, и поэтому капитан не боялся оказаться замеченным.

Неожиданно в темноте раздался шум. Обернувшись, Роман увидел, что на него несется огромный ротвейлер. Обученное животное, почуяв добычу, неслось молча, как настоящий хищник. Ротный хорошо знал, как обучают таких собак. Они не хватают вас за штанину или за мягкие части тела, нет. Они целятся всегда в шею, в ваш кадык. Подпрыгнув, Никонов вскочил на забор и одним движением перемахнул его. Ротвейлер, уперевшись передними лапами в железные прутья, клацнул зубами. Когда пес понял, что ему не достать того, за кем он гнался, он так же молча помчался назад.

Уже отходя от ограды, Роман заметил, как по территории стали бегать лучи ручных фонариков. «Ищите, ищите, может, и найдете кого-нибудь!» – усмехнулся ротный и как ни в чем не бывало направился к подземному переходу…

* * *

Большие антикварные часы пробили семь утра, и владелец одного из самых известных банков Москвы Аристарх Петрович Синельников, мягко шлепая по паркету тапочками, вышел из спальни.

Жена Альбина и дочь Вика наверняка еще спали. Впрочем, банкира это мало заботило. Последнее время каждый из них жил своей жизнью. Жена ходила по магазинам, покупая себе все, что ей понравится. Дочь, окончившая один из престижных западных университетов, бездельничала и занималась тем же, чем и ее дорогая мамаша. Аристарха Петровича поначалу это раздражало, но затем он привык и стал время от времени переводить на счета матери и дочери кругленькие суммы. Ему было проще откупаться от них, чем перевоспитывать.

В гостиной сверкал сервиз «Птолемей», гордость семьи, выставленный напоказ в драгоценной антикварной горке красного дерева. Синельников самодовольно улыбнулся. Он был доволен жизнью – в его делах пока все шло хорошо, и повода для беспокойства пока не было. Но это пока…

Пройдя на кухню, Аристарх Петрович открыл огромный, вполстены холодильник и, достав оттуда кастрюлю с борщом, поставил на стол; поднял крышку и, достав кость, принялся обгрызать лохмотья мяса. За этим занятием его и застала жена Альбина – полная, спелая и не старая еще блондинка с выразительными чертами лица. Ее пышная грудь колыхалась при каждом движении ее тела.

– Аристарх, неужели по-человечески не мог разогреть и из тарелки покушать? – Осторожно отобрав кастрюлю, жена поставила ее на плиту и включила конфорку.

– Встала бы раньше меня и разогрела! – Жир с желтоватой кости капал на пол, расплываясь на паркете, но банкир не обращал на это внимания.

– Видели бы тебя сейчас твои подчиненные, господин банкир! – проговорила Альбина.

– Хватит гундосить, женщина! Забыла, чей хлеб ешь? – Банкир хотел еще что-то добавить, но в это время зазвонил домашний телефон, и он, бросив на жену недобрый взгляд, снял трубку: – Алло?

Альбина, искоса взглянув на мужа, отметила, что тот сразу переменился в лице – нетерпеливо переложил трубку в другую руку, нахмурился и внутренне напрягся.

После минутного молчания банкир разразился трехэтажным матом, но Альбина даже бровью не повела. Ей на своем веку приходилось слышать и не такое. Видя, что ее муж не в самом лучшем расположении духа, она поспешила удалиться в другую комнату.