Курьёзы из жизни и прочие наблюдашки с размышлялками

Как-то муж остался в Москве, и я ночевала в доме с видом на кладбище одна. Сначала не хотела выпускать кота на террасу, поскольку ночь была холодной, но он так нудно и настойчиво туда прорывался, наматывая душу на кулак своими завываниями, что я не выдержала и сдалась под его напором. Все окна и двери в доме были закрыты, я лежала в кровати и дочитывала биографию Льва Толстого при свете ночника. И только я собралась отложить книгу и сладко заснуть, как в ночной тишине дома раздался металлический лязг…

Сон как рукой сняло. Я постаралась предположить, что бы это могло быть, но ни одного варианта не шло на ум. Пришлось вылезать из постели и идти проверять. Поскольку грохочущий шум раздался со стороны кухни, то я направилась сразу туда, глянув на настенные часы – РОВНО ПОЛНОЧЬ…

Вхожу в темную кухню, нашариваю на стене выключатель, зажигаю свет. И первое, что я вижу, это распахнутая настежь духовка. Я ею ни разу не пользовалась на даче, поэтому сначала не особо напряглась, подумав, ну, мало ли, может дверца на соплях держится, вот и открылась сама по себе! Но когда попробовала захлопнуть обратно, то пришлось приложить усилия, т.к. петли оказались тугими и ржавыми. Захотела проверить и снова потянула дверцу на себя – со скрипом открылась, но с о-ооочень большим трудом. То есть распахнуться сама она ну никак не могла, как бы я ни пыталась себя успокоить :(

Вышла на террасу, кот сидит столбиком, прижав уши и взъерошив шерсть дыбом и смотрит немигающим взглядом в стену. Ну вот, думаю, самое время медитировать, когда в доме невесть что происходит!

– Иди, – говорю, – охраняй хозяйку! Защитник ты или кто??

Забрала в спальню. В этот раз даже не выказал сопротивления. Прижались друг к другу, так и уснули до петухов. Соседи держат кур, и каждое дачное утро мы просыпаемся под заливистое «Ку-ка-ре-куууу!»

После завтрака выхожу в сад и вижу за изгородью всё ту же соседку, которая рассказывала мне про Морошку и бабу Марусю. Иду к ней и делюсь ночным происшествием, в надежде, что она найдет этому факту какое-то нормальное, рациональное объяснение и развеет мои страхи… Но вместо этого соседка мрачнеет и изрекает непонятно-настораживающее: «Ну вот, опять!..»

Я жду продолжения, а она молчит. Начинаю допытываться, она мнется и не хочет пояснять, что имела в виду под вырвавшейся у нее репликой. Но потом слово за слово и мне всё-таки удается ее разговорить, задавая наводящие вопросы. И всплыла следующая история…

Жила в этом доме баба Маруся не одна, а со своей дочерью – красивой чернявой девушкой Анной с длинными смоляными волосами. Она была поздним и единственным ребенком Маруси, поэтому особенно любимой, светом в оконце. Девушка была, как говорится, не от мира сего – слишком мечтательной, вся в себе, малообщительной. Соседи никогда не видели рядом с ней подруг, не говоря уже про парней. Мать с дочерью жили очень замкнутой жизнью, что большая редкость в деревнях.

И вот что-то произошло у Анны (по слухам, вспыхнул роман, который вскружил ей голову, а потом выяснилось, что мужчина женат, имеет двоих детей и не собирается уходить от семьи), и она не справилась с эмоциональным грузом, наложив на себя руки – отравилась газом, засунув голову в духовку, пока матери не было дома. Когда Маруся вернулась, было уже слишком поздно, и Анну не удалось спасти. После похорон любимой дочери баба Маша была сама не своя, так что соседям даже приходилось дежурить рядом с ней, больше месяца оставаясь по очереди ночевать в ее доме, чтобы ничего плохого больше не стряслось.

Справили поминки по Анне – сразу после похорон, на 9-й день, а потом на 40-й. И вот ночью в сороковину в дверь поскреблись. Дежурившая у Маруси соседка открыла и, увидав на пороге черную кошку, перекрестившись от нечести, хотела прогнать. Но баба Маруся не дала, сказав, что на улице гроза и страшный ливень, и раз уж живая душа прибилась к дому, то надо ее приютить. Соседка подумала, что, может, это и к лучшему – так баба Маша хотя бы не будет одна. Появится кто-то, о ком она сможет заботиться, ради кого жить дальше. Кошка хоть и неказистая – мокрая, тощая, взъерошенная, да к тому же ещё и черная – от таких на деревне принято открещиваться, как от нечистой силы, но раз уж Маруся ее пожалела, то пусть остаётся – вдвоем в опустевшем после смерти Анны доме всё поваднее будет!

Так кошка и осталась жить у Маруси, которая назвала ее Морошкой. И все бы ничего, но в доме стали происходить странные вещи, о которых баба Маша не любила распространяться, но всё-таки кое-что соседи знали. И одним из странных, необъяснимых, мистических происшествий стало то, что в день смерти Анны каждый год в полночь сама по себе на кухне распахивалась духовка, в которой та отравилась… А Морошка пропадала на несколько дней.

– И в какой же день это происходило? – спрашиваю я, хотя ответ уже и так про себя знала…

– Так в ночь с 3 на 4 августа! – выдыхает соседка и так с сочувствием в глазах на меня смотрит.

– Всё ясно… – говорю я. – Значит, Морошку в ближайшие дни можно не ждать?